впервые в жизни.
– Мы здесь одни. У вас репутация человека, легко заключающего пари и всегда их выигрывающего. И кроме того, я слышала, как ваш друг предлагал вам это пари. Кажется, ставка была десять фунтов? Очень выгодно. Представляете? Вы сможете купить за эти деньги один палец одной перчатки.
Эмоции на его лице быстро сменяли друг друга. Сначала смущение, затем осознание, ужас, раздражение, похотливое любопытство…
И наконец вполне веселое признание поражения.
– Ну если все известно, это уже совсем неинтересно.
Фебе было что ему сказать. И она точно знала, чего говорить не стоит.
– Вы уверены, что совсем?
Все-таки она это произнесла.
Молчание. И затем:
– Мисс Вейл…
– Да?
– Вы со мной флиртуете?
– А вы сильно удивитесь, если я скажу «да»?
– Ну…
Феба невесело усмехнулась.
– Потому что я простушка и у меня даже мыслей таких быть не может, и потому что вам известно только одно правило игры – вы наступаете, а девушка капитулирует. Неужели вы еще не устали от этого? Всегда все одно и то же!
Она всплеснула руками, глядя на маркиза с насмешливой серьезностью.
Маркиз явно не знал, что сказать.
– Да… нет… то есть вы не простушка…
Джулиан не знал, так ли это, но слово уже вырвалось. Хотя в подобных обстоятельствах это было лучшее, что он смог сказать. Девушка действительно была красива, ему следовало это заметить.
– Знаю. Мое лицо красиво. Мне об этом говорили. Достаточно часто, чтобы я запомнила. – Феба развеселилась.
Шокированный Джулиан внезапно осознал, что девчонка играет с ним.
Он постарался успокоиться. Он не мог вспомнить, когда в последний раз вынужден был сделать над собой усилие, чтобы успокоиться. Иногда он задавал себе вопрос, насколько его репутация отличается от той, которую он хотел бы иметь.
Девушка мыслила быстро – это ему нравилось. Ума ей хватало. Остроумия тоже. Еще заметив ее в магазине, он почувствовал исходящую от нее энергию, но тогда решил, что это было страстное желание получить шляпку, с которой, он заметил, она не сводила глаз.
Он не хотел ее целовать.
Так ли это?
А ведь эта девчонка считала его в действительности абсолютно никчемным. Слабым. По иронии судьбы именно слабость была роскошью, которой он никогда не мог себе позволить. И, черт побери, он ведь на самом деле изучал лицо Фебы и старался не дать ей это заметить.
В солнечном свете, льющемся из высоких окон… что ж, сравнение с драгоценным жемчугом не было бы неточным. Она излучала здоровье, желание и… жизнь. Она вся светилась жизненной энергией.
– Ваше лицо не кажется мне непривлекательным, – наконец произнес Драйден.
– Неужели! Лицемерие вам не к лицу.
Джулиан почувствовал, что улыбается. Причем помимо воли.
– Должен ли я извиниться за всех представителей своего пола за неоднократное повторение одного и того же комплимента? Разве было бы лучше не слышать комплиментов вообще?
– Когда