улыбнулась дама. – Я приводила сотню доводов, доказывая, что за птица его милая невеста. Я стыдила его, заставляя вспомнить о дочери. Я заклинала его памятью покойной жены. Я умоляла его не выставлять себя на посмешище.
– Ну, и…
– Ответом мне был идиотски счастливый взгляд!
«Опять не то! – вздохнула судья. – О чем, черт побери, думает адвокат?»
– Были ли странности в его поведении? Может быть, провалы в памяти? Он заговаривался? Совершал необъяснимые поступки?
– Да! Разумеется, да!
– Ну, так говорите! – не выдержала судья.
– Так я уже все сказала, – удивилась свидетельница. – Он женился на молоденькой женщине. Разве это объяснимый поступок для пожилого, достойного мужчины? Он забыл о жене и дочери. Разве это не провалы в памяти? А заявить то, что он сказал мне перед свадьбой, это, определенно, бред сумасшедшего.
– А что он вам сказал перед свадьбой? – устало поинтересовалась судья. Надежда умирала последней.
Свидетельница взмахнула руками, как на театральной сцене.
– «Оставьте меня в покое. Я ее люблю!» – прокричала она в зал.
Занавес упал…
После истеричных теток, доводы которых исчерпывались бесконечными восклицаниями, появление нотариуса в зале заседаний принесло с собой свежую струю воздуха.
– Я был знаком с супругами Каменевыми, но в большей степени с Наиной, – говорил мужчина в сером мешковатом костюме. – Муж был эдаким книжным червем. Все время проводил либо в своем кабинете, либо в лаборатории.
– Кто же решал все практические вопросы?
– Конечно, Наина. Профессор Каменев вряд ли знал размер собственной зарплаты, хотя, как мне известно, получал он неплохие деньги. – Нотариус казался очень осведомленным. – Константин Константинович был известным ученым в области физики, автором многих изобретений. Его научные труды перевели на многие языки мира. Но проблемы реальной жизни его беспокоили мало. Всем занималась Наина. Она обустраивала квартиру и дачу, делала ремонт, вбивала гвозди, копала огород, закатывала огурцы на зиму.
– Скажите, а после смерти Наины осталось завещание?
– Да, – печально констатировал нотариус. – Наина все имущество оставила супругу. В этом не было необходимости. Я говорил ей. Ведь единственными ее наследниками могли быть только муж и дочка. Но эта женщина была иногда чертовски упряма. «Я хочу, чтобы все было оформлено документально, на бумаге, – говорила она. – Мало ли что». – «А как же дочь?» – спрашивал я. «Кристина получит все после смерти отца. Не думаешь же ты, что Костя обидит собственную дочь?» – «Да, но…» – «Никаких «но», – смеялась она. – Вообще я собираюсь прожить сто лет. Бьюсь об заклад, это мне придется хоронить профессора. Я просто не могу его оставить на этом свете. Он беспомощнее ребенка. Завещание мне нужно так, для спокойствия». Она умерла через год от сердечного приступа.
«Как трагично, – подумала судья. – Знала бы бедная Наина, чем обернется для ее дочери подобная забота».
– Как же получилось, что профессор