поняв жесты Аббаса, разрядил его и передал оба магазина офицеру, а оружие вернул в кобур на поясе.
Всё происходящее напоминало сюжет о глухонемых. Никаких средств связи в палатке не было. Ситуация зашла в тупик. Что можно было ожидать от полицейских, Симонов не знал, на сердце было неспокойно. Он в очередной раз пожалел, что так плохо знает арабский.
По-видимому, лейтенант полиции тоже не знал, как поступить – документов у иностранца нет, что-то внятно объяснить он не может. Отпустить? А если он израильский шпион! Ну и что, если у них машина советников? Ещё неизвестно где они её взяли? И водитель какой-то странный, большой, неуклюжий и испуганный. Возможно притворившийся диверсант? Можно конечно пока посадить их в яму, вероятно утром ситуация прояснится, сидит же там один такой же, без документов, – лейтенант посмотрел в угол палатки.
Симонов заметил его быстрый взгляд – в углу палатки стоял громадный пластиковый бак, по-видимому, с запасом воды. Под ним темнела яма, накрытая решёткой, сваренной из металлической арматуры. Из глубины ямы на него смотрели испуганные глаза человека.
– Надо перехватить у него инициативу, – подумал Володя, – не хватало, чтобы он и меня туда посадил. Вот смеху будет! – Симонов с независимым видом прошёл к столу, повернул к себе походный стул, с видом уставшего человека опустился на него, достал и прикурил сигарету, выпустив дым, посмотрел на лейтенанта, – «телефон фи?» – приложив руку к уху, изобразил телефон.
– «Ля – нет» – коротко ответил полицейский.
Он продолжал стоять, не зная как себя вести и что предпринять в дальнейшем:
– А вдруг он и вправду советник и подполковник? Можно кучу неприятностей заработать! Это не арабского водителя в яму засадить, за русского спросят по всей строгости! Пропустить – пускай едут? Ничего запрещённого в машине-то не нашли. А может, они тут специально ездят, смотрят как «шорта» работает? Потом с меня же спросят – почему пропустил без документов? Внезапно ему на ум пришла счастливая мысль: – двое из солдат поста должны были по графику ехать в увольнение, но автобус «мобита» проехал другой дорогой. Сейчас представилась прекрасная возможность сделать два дела – отпустить бойцов в увольнение и отконвоировать неизвестных на их же транспорте в отдел военной полиции штаба корпуса.
Аббаса посадили за руль, впереди на пассажирском сидении с автоматом на коленях, сел один из солдат-полицейских, сзади умостился Симонов, тяжеленные мешки отпускников перекрыли одну из дверей, к другой сел второй боец, держа автомат наготове. Автомат Симонова и патроны к его пистолету были отданы переднему полицейскому.
Наконец все расселись, прощаясь, лейтенант учтиво приложил руку к своему красному берету, и они поехали.
Кавалькада разномастных автомобилей больше стояла, чем двигалась, несмотря на то, что один из полицейских периодически выходил из машины, громкими криками,