чистым после мэрий зданием во всем городе. Чистые коридоры, серо-зеленые стены без трещин, конструкты-медики и врачи в белых халатах. И почти никакой ржавчины.
Лампид подошел к комиссару, стоявшему у одной из кроватей палаты интенсивного лечения.
– А, явился? – спросил Форстан, бросив короткий взгляд на саквояж в руках сыщика.
– Как голова мэра? – спросил в ответ Эр Бошманс.
– Жить будет.
– Его уже подлатали? – поинтересовался Эр Бошманс, указав на бинты, скрывавшие лицо профессора Гафальта.
Мужчина подключенный к какой-то большой, тихо гудящей машине мирно спал. Спали и остальные десять пациентов в своих кроватях, разделенных синими ширмами.
– Стабильно. – ответил комиссар Форстан. – Врачи говорят, что смогут восстановить его зрение и способность разговаривать с помощью имплантатов.
– С его деньгами, Гафальт и лицо себе подправит. Что-нибудь нашли в его доме?
– Ничего. Все записи и книги исчезли. Остался лишь пепел в камине. Конструкт исчез, так же, как и помощник Гафальта.
– Помощник? – переспросил лампид.
– Да. Молодой студент. – ответил Форстан. – Гафальт пускал к себе только его и Галу Ал Леви. Настоящий затворник.
– Когда пытаешься вернуть мертвецов с того света лишние свидетели не нужны.
– Либо кто-то хотел скрыть всю информацию об исследованиях профессора. – предположил Форстан. – Либо он сам сжег свои бумаги.
– Сам отрезал себе язык, исполосовал лицо и вырвал глаза? – уточнил Эр Бошманс.
– Раны на его руках указывают на это. – данная тема комиссару Форстану явно не нравилась. Уложенные назад усики начали нервно подрагивать. – Он покалечил себя, а потом съел все остатки. В зубах Гафальта и под ногтями остались мелкие кусочки кожи и языка. Следов взлома нет. Следов борьбы нет. Все указывает на то, что наш чудик сошел с ума.
– Сомневаюсь. – признался Эр Бошманс и положив на пол саквояж, достал мнемограф.
– Что это?.. Ты с ума сошел?! – зашипел Форстан и тут же закрыл ширму, чтобы их никто не увидел. – Ты же знаешь, что эта штука вне закона!
– Знаю-знаю. – Эр Бошманс уже откручивал свою лампочку. – Поэтому надо поторопиться. Осторожно горячая. – лампочка оказалась на кровати у ног спящего профессора. Вместо нее, на плечах лампида был установлен небольшой проектор. Закрутив несколько болтов на патроне Эр Бошманс подсоединил длинный провод к своей «голове», а другой его конец воткнул в мнемограф. – Итак приступим.
Форстан боязливо озирался по сторонам и нет-нет выглядывал за ширму.
– Давай быстрее. – шипел он. – Если нас раскроют, я тебя арестую.
– И получишь медаль за поимку самого страшного преступника Реквиема. – прошептал Эр Бошманс и надел на голову Гафальта мнемограф. – Та-а-а-к. Посмотрим, что в вашей голове профессор.
Проектор затрещал, включился и выбросил целый каскад различных образов на ширму за которой храпел другой пациент. Мальчик, женщина, большой дом, Лесоморье,