легко.
– Обычно самое простое решение, является правильным. Или ты снова подозреваешь отца Симония?
– Почему бы и нет? – развела руками Ван Тролль. – Он единственный кто знал всех жертв. А твой ученый знал только последнюю.
– Ну вот! А ты говорила слишком легко.
Дом профессора Гафальта находился в Санктусе, в восточном зажиточном районе, где обитали хорошо обеспеченные граждане Реквиема. И как полагается жилищу безумного ученого, выглядел дом мрачнее любого склепа: давно запущенный сад, поросший хищными сорняками, ржавые ворота с древними горгульями, заколоченные окна и ветхая черепичная крыша.
– Жутковато. – прокомментировала Ван Тролль, когда они прошли через скрипучие ворота.
– Ага. А сам Гафальт еще хуже. – ответил Эр Бошманс.
– Так, и чем же он знаменит?
– Тем, что лет пять назад вскапывал могилы в поисках свежих человеческих органов. Последний из рода богачей, наживших свое состояние не самым честным образом. Он мечтает возродить своих давно почивших предков.
– И почему его не изгнали? – поинтересовалась Ван Тролль.
– Деньги. Он слишком богат, чтобы мэр вышел против него.
У входа в дом, гостей встретил низковатый конструкт, вместо ног которого были широкие колеса, а корпус был комично тонким и вытянутым вверх.
– Назовитесь. – потребовала машина, моргая синими фоторецепторами, установленными на тонких антеннах.
– Кель Эр Бошманс и Лета Ван Тролль. – ответил лампид, шагнув вперед. – Нам необходимо поговорить с твоим хозяином.
– Сейчас профессор Гафальт занят. Он просил его не беспокоить. Все интересующие вопросы задайте мне. Я озвучу их профессору. В кратчайшие сроки вы получите на них ответы.
– «В кратчайшие сроки» это сколько? – осведомилась Ван Тролль.
– Когда профессор Гафальт решит нужным. – отчеканил конструкт.
– А когда он в последний раз отвечал на «озвученные» тобой вопросы?
– Три года, четыре месяца, одиннадцать дней назад.
– А на сколько вопросов он еще не ответил?
– Сто восемьдесят семь.
Ван Тролль фыркнула и обошла конструкта. Эр Бошманс пожал плечами и последовал за ней. Тяжелая входная дверь открылась с трудом. Что-то тяжелое подпирало ее, с другой стороны.
– Вот черт. – буркнула Ван Тролль, когда чуть не наступила на это «что-то».
– Вот черт. – повторил Эр Бошманс, узнав в лежавшем перед ними мужчине, профессора Мордина Гафальта.
Хотя узнать его в нынешнем состоянии было тяжело. Глаза, нос и губы отсутствовали. Клочки черных волос на изуродованном черепе и знаменитый клетчатый костюм, оставшийся еще от деда, говорили кем является этот бедолага.
Сыщики аккуратно обошли Гафальта.
– Это…
– Гафальт. – ответил лампид и указал на золотой значок с фамильным гербом на груди мужчины.
– Привет дружище. Что же с тобой случилось? – произнес Эр Бошманс сочувствующе.
Ответом