лет. Ну, озеро Балатон помню, по Будапешту нас возили. Правда сам Будапешт не помню уже.
– А я только в райцентре была. Смешно, да? Это сказать кому – засмеют.
– Что, в деревне путешественники такие?
– Нет, большинство тоже дальше райцентра не выбиралось.
– Никто тебя о такой ерунде спрашивать не будет.
– Взглянут – и не рискнут, да?
– Просто слова позабудут перед такой красавицей.
– Это ты смеёшься так?
– Что ты!
Смотрели. Смотрели. Она не выдержала, отвернулась. Он выражал искренность, он старался. Искренность – всех труднее.
– А вот я не скажу, что ты красавец.
– Не скажешь?
– Нет.
– Никому-никому не скажешь?
– Просто ты совсем не красавец.
– Раньше был.
– Раньше – может быть. А сейчас – годы не те уже.
– Старый?
– Старый, жалкий. На весь свет обиженный. Нет, ты не тот, о ком я мечтала.
– Ты мечтала о ком-то?
– Мечтала – громко сказано. Но некоторые мысли были.
– Например.
– Нет, я никому не рассказываю об этом.
– Ты вообще знала ли, что мужчины существуют? А то всю жизнь среди бабок прожить – много не узнаешь.
– Там и дедки рядом жили.
– Да что от них толку?
– Ну, физиологию узнать можно. По крайней мере приблизительно.
– Вот они тебя и испортили физиологией своей. Надолго вкус отбили.
– Никакого вкуса и не было.
– Одна, странна и холодна…
– Да, да. Прямо обо мне.
В разнобой, лазы не велики, но, скручиваясь, можно. Пульсация за прозрачностью. Ладонь проваливается и трещин не видно. Шары. Сверху и под – плоскости. Мрамор, искрящийся бликами рисунок постоянно вращается. Маятники отбивают ритмы, ещё слышны посапывания. Звери спят. Камеры просматриваются вдаль, сквозняки полезны и стены излучают тепло. Заботливые пальцы встречают ласково.
– Ну что, докину до другого берега?
– Докинешь, что тут трудного.
Он замахнулся, кинул. Камень упал в камыши на другой стороне.
– Э-э, еле-еле! Даже бульканье слышно. В воду упал куда-то.
– Я специально.
– Ну конечно, конечно…
– Смотри.
Взял другой. Этот улетел далеко.
– Браво, браво!
– Я в школе всех лучше гранату метал.
– А ну-ка я.
Она кинула, камень перелетел реку. Упал тоже за камышами.
– Вот, учись. Я гранату не метала, а как ты кидаю.
Ещё по разу давай.
Кинули ещё. Она – дальше.
– Ха, ха, ха, – говорила. – Что, утёрли нос!
– Я поддавался тебе.
– Всё, поддавался он уже.
– К тому же в воду интереснее. Брызги летят, шум какой-то.
Стали кидать в воду.
– Значит, ты меня в мыслях своих не видела?
– Не-а.
Линия, меж двух далей. Голуба, шевелится. Просмотры безмерными видятся, но лишь вблизи. При удалении округлости замыкают дуги. А сбоку –