вот на пригорочек, посиди, – кивнула она ему – Есть не хочешь?
– Пить хочу.
Она открыла термос, налила в кружку чай.
– Не, чай не хочу, – сморщился Вадим. – Холодного чё-нито.
– Ах ты, – качала бабушка головой, выливая чай обратно в термос. Протянула ему бутылку с водой.
– Только много не пей, они тоже пить захотят.
Он сделал два больших глотка, а потом, подумав, ещё один, маленький. Бабушка уселась рядом, он вернул ей бутылку, она тоже отпила.
– Смотри-ка ты, непоседа какой, – продолжала она его отчитывать, убирая воду в тень. – Ни минуты спокойно не посидит. Мне ведь сейчас тяжело за тобой уследить, я не такая как ты резвая, так что ты давай не балуйся. А то баловство, оно ведь до добра не доведёт.
Вадим молчал, ковыряя прутиком землю.
– Мать приедет, я вот всё ей расскажу. Что ты вёл себя плохо, что не слушался.
– Хорошо я себя веду. Что я сделал-то?
– Что, что – не слушаешься.
Вадим изобразил недовольную гримасу.
День был жарким. Бабушка то и дело вытирала со лба пот и грузно пыхтела. Ещё помахивала веточкой. Прохлады она приносила немного, но зато отгоняла мух.
Дядя Коля косил сейчас в одних трусах, но всё равно лоснился от пота. Трусы его намокли и норовили забиться между ягодиц – время от времени он одёргивал их. Было что-то неправильное в его фигуре: то ли кривые ноги, то ли слишком большая задница, то ли сутулый позвоночник, а видимо, и то, и другое, и третье. Всё это производило впечатление неуклюжести. Будто помешало что-то ваятелю, лепившему его, и он взял, да бросил это дело. Так и остался дядя Коля недолепленным и удивлял теперь всех своими нечеловеческими движениями. Да и лицо его словно перепахали трактором. Вадим всегда удивлялся, почему тётя Вера вышла замуж за такого некрасивого дядьку. Была она и сама не красавица, но тем не менее наружности вполне сносной, если, правда, не смеялась. Во время смеха лицо её преображалось совершено: на лбу появлялась вмятина, скулы чересчур явно выступали над щеками, а рот становился таким огромным, что в него можно было забивать мячи. Тётя Вера в выцветшем платьице и с косынкой на голове косила рядом с мужем. Косила медленно, то и дело останавливаясь и хватаясь за поясницу. Боли в спине были одним из многочисленных её заболеваний.
– Скучно в деревне, – серьёзно произнёс Вадим, отводя взгляд от тётки.
– Эх, – крякнула бабушка, – скучно ему! Городской ты житель! Я вот всю жизнь в деревне прожила, для меня места лучше нет. Ты оглянись вокруг, посмотри красота какая! Лес какой, птицы поют, солнце светит.
– Фу, подумаешь! Чего тут такого?
– А в городе чего такого? Телевизор смотреть?
– Да хотя бы.
– Ага, чтобы зрение портилось.
– Ничего оно не портится. У тебя нет телевизора, поэтому ты так говоришь.
– Не спорь, не спорь. Ты просто маленький ещё, вот подрастёшь – поймёшь, что к чему. Это ведь сейчас только в городах люди зажили