на броневик, плавно и быстро скользивший в утреннем потоке машин, Блэк поймал себя на том, что дышит отрывисто и тяжело. Сзади броневик походил на кубик из сплошной стали, посаженный на колеса. Блэк всем нутром почувствовал, что этот движущийся стальной кубик не только бросает вызов его будущему, но и ставит под угрозу его жизнь.
– Глянь направо, – внезапно сказал Морган.
Блэк скосил глаза вправо.
Транспортный полицейский инспектор, сидевший на мотоцикле, широко расставив ноги, завел мотор и выехал на трассу.
– Самое время мотать отсюда, – сказал Морган. – Теперь этот тип будет сопровождать наш грузовичок до границы города. Если мы увяжемся за ними, он захочет узнать, что нам надо.
Морган сделал резкий поворот и вывел «Бьюик» из потока машин на боковую улочку.
Бросив последний взгляд на броневик, он увидел, что тот степенно движется вперед, эскортируемый полицейским мотоциклом. Когда броневик исчез из виду, Блэк вздохнул с облегчением.
Морган сбавил скорость и остановил машину.
– Ну вот ты на него и поглядел.
– Да… Стальная коробка. По виду мало что можно сказать. Ты засек время, когда эта штука выехала из ворот?
– Да, в восемь сорок три. – Морган достал сигарету и зажег ее. – Через три часа они подъедут к горловине. Джипо с Китсоном, верно, вспотели, ожидая эту машину.
– Теперь, когда я увидел бронемашину и обоих парней, дело для меня стало вырисовываться четко, – сказал Блэк. – Ты прав, Фрэнк, дело грандиозное, и провернуть его будет нелегко.
– Если будем действовать по-умному, все будет хорошо, – ответил Морган. – Теперь надо взглянуть на это самое ночное кафе. Я хочу поглядеть, как оттуда легче мотать. Нам придется смываться оттуда в момент. Тут у нас, Эд, промашки быть не должно.
– Ни в этом деле, ни в том, главном, – сказал Блэк, прищуриваясь.
Морган кивнул, потом вывел машину со стоянки и повел ее к центру.
2
Примерно в половине двенадцатого Китсон и Джипо подкатили в видавшей виды машине Джипо к «бутылочному горлу» в двух милях от ракетной станции.
Китсон вел машину. Из-за того, что Джипо терпеть не мог ходить пешком, Китсону пришлось ссадить его у «бутылочного горла», а самому проехать еще четверть мили, чтобы спрятать машину в густом кустарнике.
Поставив ее так, чтобы не было видно с дороги, он вернулся к «бутылочному горлу».
Солнце светило вовсю, пекло ему голову, и скоро он порядком вспотел.
На нем была ярко-синяя рубашка с открытым воротом, джинсы и кеды. Он двигался легко, размахивая большими кулаками, высоко подняв голову. Радуясь случаю поразмять свои длинные ноги, он шел, осматривая территорию по обе стороны пыльной, истосковавшейся по дождю дороги.
Широко шагая, футболя носками кедов комки грязи и с гордостью поглядывая, как играли под пропитанной потом рубашкой его мускулы, он думал о том, что дорога в самом деле паршивая, место для аварии выбрано подходящее.
Подойдя к узкой горловине, он остановился,