переплывали водоем во всех направлениях и издавали много шума, веселясь от души. Потом грелись на солнце. Ребята курили дешевые сигареты без фильтра. А я, помню, попробовал курить и отказался.
Нам было по тринадцать-четырнадцать лет.
Мы пришли на пруд на следующий день и стали ходить ежедневно. Приносили с собой лимонад и печенье, которые покупали в магазинчике по дороге. Все было обыкновенно хорошо, лето выдалось жаркое, я покрылся загаром, волосы мои выгорели и сделались светлее, на носу выскочили веснушки.
Все было замечательно до тех пор, пока нам не надоело делать одно и то же.
Нам наскучило купаться, резвиться, а затем лежать на траве. Всем требовалось еще какое-нибудь занятие. И мы, ища чем бы еще развлечься, глядели во все стороны. Но что такое деревня? Как можно убить скуку, когда уже не хочется купаться?
Мы бросились играть в карты.
Там же, на пруду, день-деньской сражались в подкидного дурака. Играли сидя, лежа и стоя, сосредоточенно и рассеянно, просто так и на «наказание». Проигравшие выли, кукарекали, бросались в пруд в одежде, но однажды пришел конец и этому. Карты были отброшены и забыты.
И снова мы принялись смотреть туда и сюда, призывая свое воображение, чтобы развеяться.
Неподалеку находился еще один пруд, поменьше, но в нем не купались. Считалось, что он гадкий. Его берега совсем заросли кустами и деревцами. Оттуда до нас донеслись лягушачьи голоса, жабье гоготание.
Мы пошли взглянуть на обитателей маленького пруда и обнаружили, что он кишит зелеными и серыми лягушками. Мы стали называть их жабами.
Мелкие, средние и огромные жабы высовывались из воды и замирали, а некоторые неподвижно сидели в траве по берегам.
Деревенские ребята страшно этим возмутились. «Вы только поглядите на них! – закричали они. – Ничего себе! Куда это годится?»
Они смотрели на жаб, как хозяева окружающей жизни, и в них вспыхнул азарт преследователей и охотников. Конечно, от скуки. Всем требовалась смена впечатлений. И вдруг двое ребят засуетились и побежали искать камни. Нашли обломки кирпичей…
Жабы прятались под водой и в камышах, отчаянно прыгали и метались, но люди, пришедшие забрать их жизнь, не знали пощады.
Наша компания – пять человек – превратилась в истребительную команду.
Для убийства мы использовали всю ловкость и сноровку, вели счет, и, соревнуясь, хвастались друг перед другом.
Я не помню, как схватил камень и бросил в жабу, и не помню, чтобы я раздумывал, стоит ли это делать.
Я обходил пруд, как все – бесшумно. Вглядывался в траву и камыши. Заметив жабу, я говорил: «Это моя!»
Когда попадался особенно крупный экземпляр, мы ликовали.
Маленький мирный пруд стал местом бойни.
Самым рьяным из нас был паренек по прозвищу Гостёк, от слова «гость». Другие ребята тоже носили прозвища – Каляй, Ноздря, Кудря. Этот Гостёк дрожал от азарта, у него тряслись руки. Он убегал на поиски камней с мешком, приносил булыжники и щебенку, а один раз приволок валун и швырнул его