проходе были двое: один не успел автомат скинуть с плеча; второй юркнул за колонну и начал лупить из пистолета. «Стечкин, – понял Игорь, – магазин на двадцать».
По стенам метались чёрные тени – в главном помещении ослеплённые враги орали бессвязно, бестолково паля во все стороны. Но скоро зрение у них восстановится, и тогда – конец.
Одинцов трижды подряд выстрелил в колонну, пугнув стрелка, рванулся вдоль стены. Прыгнул, перевернувшись в воздухе на спину. Выкатился за колонну – и выстрелил в упор снизу.
Робот застонал и рухнул, облив чем-то горячим. Кровью? Маслом? Или показалось?
Вновь накатило жуткое чувство чужой боли.
Сбросил с себя тело. Поднялся. Шатаясь, вошёл в комнату.
Один держал лезвие у шеи беленькой девчонки. Шея была хрупкая, как стебелёк ландыша. Второй упёр ствол в живот толстого старика, взглянувшего на Игоря. В глазах его не было страха – только смертельная усталость.
Одинцов увидел их всех – злых, решившихся, напуганных. И где-то там, снаружи – волнующегося Олега, бессильно сжимающего автомат.
Сказал:
– Всё, ребята, хватит. Не хочу вас убивать.
Секунда длилась вечность.
Потом загрохотало роняемое на бетонный пол оружие.
– Так я-то причём, голубчик?
– Полковник срочно отправил к вам, профессор. Это – по вашему ведомству. Вы же сами предупреждали: любые отклонения, странности, загадки – чтобы немедленно.
Туманов поморщился, пробормотал:
– Угораздило же меня именно сегодня приехать в этот учебный центр. Что у вас может быть странного? Случаи энуреза у штурмовиков? Пьяные галлюцинации? Ладно, сержант, излагайте подробно.
Выслушал, постукивая карандашом по столешнице. Хмыкнул:
– Хорошо, давайте по порядку. Чего удивительного в том что этот ваш… Одинцов, да. Что он связался с товарищами по группе по время прохождения коридора и руководил их действиями?
Сержант сглотнул комок:
– В коридорах не работает радиосвязь. И не должна. Они специально экранированы, чтобы бойцы проходили первый участок индивидуально.
Профессор наклонился вперёд, поправил бабочку:
– Что вы говорите! Ага, ага. А если ментальная… Так. Но вот потом, уже снаружи – группа прошла без потерь участок, и освободила заложников – это, конечно, выдающийся результат, но ведь его вероятность – выше нуля, не так ли? Там ведь всё было легче, голубчик? Одинцов имел тактический планшет, на котором, если я правильно понимаю, отражается обстановка. Ну, свои, чужие, их расположение и число.
Сержант кивнул:
– Да, примерно так. Если бы не одно «но». Планшет был уничтожен ещё при прохождении коридора прямым попаданием осколка.
Туманов вновь поправил бабочку, растерянно покрутил головой:
– Не понимаю! По какому прибору тогда этот ваш Одинцов руководил подчинёнными, видел обстановку?
– А вот по этому.
Сержант злорадно смотрел, как у профессора вылезают глаза из орбит от удивления.
На столе лежал неровный обломок большой кафельной плитки.