вас, что обхождение с вами будет более суровым, нежели с другими, и именно для того, чтобы показать вам, до какой степени презираем мы те узы, которые, как вы полагаете, нерушимо соединили нас с вами. И не ждите к тому же, что наши прихоти, исполнения которых мы будем от вас требовать, будут адресоваться вам ясным и определенным образом: жест, взгляд, а то и внутреннее состояние души должны быть вам внятны, и если вы не поймете их, то вас подвергнут наказанию тотчас же. Это будет расценено как неповиновение, а не непонимание. Вам предстоит разбираться в наших жестах, взглядах, даже в выражении нашего лица. Предположим, к примеру, пожелали увидеть обнаженной такую-то часть вашего тела, а вы по оплошности подсунули другую: вы разумеете, до какой степени вы приведете в смятение наше воображение и охладите пыл либертина, который, к примеру, жаждал увидеть зад, чтобы разрядиться, и которому по дурости подставили переднюю дыру. Вообще постарайтесь пореже открываться спереди, вспоминайте почаще, что эта смердящая часть вашего тела, которую природа создала, надо полагать, сдуру, внушает нам по преимуществу отвращение. Что же касается самих задниц, то вы должны знать, сколь желанны они многим, причем именно в том состоянии, которое вы предпочитаете утаивать от посторонних взглядов.
Впрочем, вскоре вы получите дальнейшие инструкции от четырех дуэний, которые объяснят вам все окончательно.
Одним словом, трепещите, угадывайте, повинуйтесь, предвосхищайте, и если вы не будете особенно счастливы, то и непоправимых бед с вами не случится. Притом – никаких интрижек между вами, никаких связей и, самое главное, чтобы не было этой дурацкой девичьей влюбленности друг в дружку, которая, с одной стороны, размягчает сердце, а с другой – делает его более недоступным и менее расположенным к тому единственному и простому, к чему мы вас предназначили. Уразумейте, что мы смотрим на вас отнюдь не как на существа человеческие, а как на животных, которых кормят, когда они исправно служат, и забивают, когда они служить отказываются, и, стало быть, проку в них никакого нет.
Вы увидели и то, что вам строго-настрого запрещено все, что может походить на исповедание какой-либо религии; нет ни одного преступления, за которое здесь подвергнут столь же тяжкой каре, как за это. Мы знаем, что среди вас есть несколько полоумных, которые никак не могут отвратиться от идеи этого презренного божка и почувствовать, насколько омерзительна религия; их будут тщательно проверять, и не стану от вас скрывать, что не будет предела тому, что им придется вынести, если, к несчастью, их застигнут с поличным. Пусть они убедятся, эти безмозглые твари, пусть удостоверятся, что существование Бога есть бред помешанного, которому ныне на земле верят не более чем два десятка ослепленных приверженцев, что религия – всего лишь хитрая выдумка, которой плуты хотели нас обмануть и которая сегодня достаточно разоблачена. Посудите сами: если бы существовал Бог и он был всемогущ, как мог он позволить, чтобы добродетель, которую он предписывает