мы достойно встретим врага, – скороговоркой закончил докладчик.
Мейна Гладстон скосила глаза на свой комлог. До прямого эфира оставалось семнадцать минут.
– А планы эвакуации?
Яни, растеряв остатки самообладания, умоляюще посмотрел на начальство.
– Никакой эвакуации, – четко произнес адмирал Сингх. – Это отвлекающий маневр, приманка для Бродяг.
Гладстон сцепила пальцы.
– На Гиперионе несколько миллионов человек, адмирал.
– Да, – спокойно отозвался Сингх, – и мы будем защищать их, но эвакуация даже шестидесяти тысяч граждан Гегемонии исключена. Если же мы допустим в Сеть все три миллиона, воцарится хаос. Кроме того, это невозможно по соображениям безопасности.
– Из-за Шрайка? – поинтересовался Ли Хент.
– По соображениям безопасности, – с расстановкой повторил генерал Морпурго. Он поднялся со своего места и забрал у Яни указку. Молодой военный постоял в нерешительности, не зная, куда бы сесть или отойти, и, смешавшись, направился в дальний конец зала и остановился невдалеке от меня, созерцая что-то на потолке – вероятно, крах своей карьеры.
– Эскадра 87.2 переброшена в систему, – отчеканил Морпурго. – Бродяги откатились назад, к ядру своего Роя, примерно на шестьдесят астроединиц от Гипериона. Полная безопасность системы обеспечена. Гиперион в безопасности. Мы ожидаем контратаки, но уверенно заявляем, что в силах отбить ее. Кроме того, Гиперион теперь является частью Сети. Вопросы?
Вопросов не было. Гладстон удалилась в сопровождении Ли Хента, нескольких сенаторов и своих помощников. Военное начальство распалось на группки, очевидно, в соответствии с табелью о рангах. Помощники помощников исчезли. Немногие допущенные на совещание репортеры бросились к своим имиджер-группам, ждущим на улице. Белый как мел полковник Яни остался стоять, как на параде, глядя перед собой невидящими глазами.
Я посидел с минуту, разглядывая карту Гипериона. На таком расстоянии сходство Эквы с головой лошади было еще заметнее. С того места, где я сидел, Уздечка и оранжево-желтое пятнышко пустыни под «глазом» лошади были едва различимы. Северо-восточнее гор не было оборонительных позиций ВКС, никаких условных значков, кроме крошечного красного огонька – видимо, мертвого Града Поэтов. Гробницы Времени не были отмечены вовсе. Складывалось впечатление, что Гробницы не имели никакого стратегического значения и не играли в происходящем никакой роли. Но я откуда-то знал, что это не так. Предчувствие подсказывало, что вся война, передвижения тысяч, судьбы миллионов – даже миллиардов – зависят от действий шести человек, затерявшихся на этой неразмеченной оранжево-желтой полоске.
Я захлопнул блокнот, рассовал по карманам карандаши, поискал глазами выход и покинул зал.
В одном из длинных коридоров, ведущих к главному входу, меня перехватил Ли Хент:
– Вы уходите?
Я шумно вздохнул.
– Да.