говорить, вместе как-то переживем, – сказал Дмитрий Павлович, слегка улыбнувшись. – Давайте лучше поможем прибывшим быстрее расположиться, ночь скоро, с дороги надо им хорошенько отдохнуть.
Николай Сергеевич сел в бричку и уехал, а Дмитрий Павлович вошел в дом. Дом был построен из глины, замешанной с соломой. Это обычный строительный материал на юге Украины, называется саман. Леса здесь очень мало, и люди научились строить дома из подручного материала. Дом Шелестов представлял собой обычную, как здесь говорят, мазанку, состоящую из двух комнат и кухни.
Ваня остался во дворе и с любопытством рассматривал все вокруг. Двор был небольшой. На цепи сидела большая рыжая собака, приветливо вилявшая хвостом. На заборчике из глины возле летней кухни сидел большой черный кот. В летней кухне была открытой дверь, и в проеме дверей отсвечивал огонь керосиновой лампы. Ваня подошел к двери и заглянул вовнутрь кухни. Там горела печка, а за маленьким столом сидела бабушка с очень приветливым лицом. Это была баба Шура, мама Дмитрия Павловича.
– Заходи, мальчик, – сказала тихим голосом баба Шура. – Заходи, садись.
И она указала на маленький стульчик.
Ваня нерешительно остановился на пороге.
– Ну, смелее, – подбодрила его баба Шура, – не бойся.
Ваня переступил порог, вопросительно взглянув на бабу Шуру.
– Садись, – еще раз пригласила баба Шура. – Кушать хочешь? У меня есть теплая плацинда.
На кухне пахло чем-то вкусным, но Ваня отрицательно покачал головой, тем более что он понятия не имел, что такое плацинда.
– Тебя как зовут? – спросила баба Шура. – Ты говорить умеешь?
– Умею, – ответил Ваня. – Зовут меня Ваня.
– Замечательное имя, – улыбнулась баба Шура. – Возьми кусочек плацинды, я тебе сейчас и молочка налью в кружку. Садись на стульчик.
Ваня осторожно сел на краешек стульчика. Баба Шура дала ему кусок плацинды и кружку еще теплого молока. Ваня откусил кусочек плацинды. Это оказалось очень вкусным. Тонкое тесто, начиненное тыквой и творогом, пропитанное маслом, таяло во рту. Ваня от удовольствия даже зажмурился.
– Проголодался мальчик, – сочувственно проговорила баба Шура, глядя, как Ваня все с большим аппетитом откусывал кусочек за кусочком плацинды и запивал их молоком.
Глядя на Ваню, баба Шура не сразу заметила, что он босой. Ноги, покрытые толстым слоем пыли и грязи, казались как будто в обуви.
– Батюшки, – воскликнула баба Шура, – так ты еще и босой! У тебя нет обуви?
– Есть, – глядя из-подо лба, ответил Ваня. Есть у меня ботинки. Но в них я буду ходить в школу, когда станет холодно.
– Вот сейчас я налью теплой водички в тазик, и давай мыть ноги, – сказала баба Шура.
Она сняла с плиты кастрюлю с горячей водой, часть ее вылила в тазик.
– Давай сюда твои ноги, – сказала баба Шура, пододвигая тазик. – Сейчас мы их ототрем от грязи.
Баба Шура опустила ноги Вани в тазик и стала их тереть мочалкой. Ваня засмеялся.
– Ты