От запаха мяса рот наполнился слюной, хотелось засунуть нос в ее сумку и сожрать все до крошки, но я вспомнила о приличиях: девочка ведь так и не поняла, что мне от нее нужно, хотя уже, кажется, не боялась.
Я решила рискнуть. Взяв зубами ее запястье, я тихонько потянула девочку вперед, глядя на нее вопросительно. Когда мои зубы коснулись кожи, глаза Тали расширились, но все же она позволила увести себя дальше в лес.
– Подожди, – вдруг сказала девочка. Она метнулась обратно в человеческий лагерь и тут же прибежала обратно с плоским куском сложенной оленьей кожи, повешенным на плечо; в руке, к моему удивлению, она несла заостренную палку, какую я видела у людей. Вблизи я разглядела, что острой была не сама палка, а приделанный к ее концу темный камень. Тали держала палку уверенно, как будто привыкла с ней обращаться.
Я направилась в лес; девочка шла позади, держа руку на моей спине. Когда мы отошли от лагеря, из-за деревьев осторожно показался Аззуен.
Тали вцепилась в мою шерсть, я услышала, как она торопливо сглотнула. Я выскользнула из-под ее руки и подошла поприветствовать Аззуена – показать девочке, что он свой.
– Не забывай, она нас боится, – предупредила я его. – Сразу близко не подходи.
Аззуен наклонил голову, не отводя взгляда от девочки. Тут же у наших ног сел Тлитоо.
– Я тебя помню, ворон, – сказала ему Тали. – Ты друг волчицы.
Тлитоо принял гордую позу, девочка почувствовала себя спокойнее и вновь глянула на Аззуена.
– Можно повести ее на мышиную поляну, – предложил он, и я обрадовалась. Мышей нашел Аззуен, а в охотничьи места не водят кого попало, и я была ему благодарна за приглашение. Правда, придется переплывать реку, но если девочка боится воды – я ей помогу.
Я кивнула и пошла вперед, указывая дорогу. Можно было повести Тали к Ольховой Переправе, однако для девочки путь может оказаться слишком долгим, поэтому я направилась туда, где река текла широко и спокойно.
– Погоди, волчица, – остановила меня Тали, поняв, что мы идем к реке. – Нам сюда.
Девочка крепче ухватила меня за шерсть, и я позволила ей вести нас, куда она решила, хотя я не понимала, зачем идти к нижней части реки, где течение быстрее. Там, где Тали остановилась, берег тянулся полого и широко, без обрывов, в стремительном потоке тут и там торчали валуны. Девочка ступила на камень и, когда я беспокойно заскулила, обернулась на меня через плечо:
– Я не всегда так неловка, что сваливаюсь в реку!
Удивленная тем, что она правильно истолковала мою тревогу, я виновато приопустила уши. Девочка засмеялась.
– Я всегда тут хожу, – объяснила она, стоя на одной ноге и пытаясь удержать равновесие. – На том берегу живет моя бабушка, я привыкла. Она говорит, мне надо учиться плавать, но я, наверное, не сумею.
Девочка перескочила на другой валун, с него на следующий, затем прыгнула на торчащий из воды ствол дерева. Так, переступая с камня на камень, она добралась до последнего валуна и легко перепрыгнула на глинистый берег. В волнении