Шалва Амонашвили

Искусство семейного воспитания. Педагогическое эссе


Скачать книгу

и дело исходил из разных научных знаний, но пользовался ими ради своих намерений.

      Так же как художник, как композитор, поэт или мыслитель, я старался преподнести Вам самого себя – «мою» Гуманную Педагогику. Преподнести её так, чтобы она понравилась Вам.

      Песню, которая задевает нас, мы поём хотя бы в душе. Стихи, в которые мы влюбляемся, перечитываем вновь и вновь. А если в семье растёт Ребёнок, неужели забота о нём не обратит наше внимание на разные педагогические идеи, и если какая-либо из них привлечёт нас, не используем в нашей практике?

      Я очень хотел бы, чтобы идеи Гуманной Педагогики (эту педагогику я называю «своей» не потому, что я её открыл, а потому, что присвоил от классиков) понравились Вам и чтобы Вы воспользовались ею в воспитании своего Ребёнка, своих детей.

      Я честен перед Вами: я искренне верю в истинность Гуманной Педагогики, потому предлагаю, чтобы Вы тоже поверили в неё и полюбили её и, конечно же, отказались от силового, авторитарного воспитания Вашего Ребёнка, Ваших детей. Моя задача именно в этом.

      Для меня Гуманная Педагогика как музыка, как поэзия, как философия, как романтика, как искусство. Потому, в поиске названия книги я сразу отказался от таких скучных формулировок, как: «Родительское чувство», «Воспитание как жизнь», и согласился с Валерией Гивиевной (она моя супруга, набирала текст на компьютере и редактировала его), которая сказала: «Это же баллада! Назови книгу – «Баллада о воспитании!»

      Так появился новый педагогический жанр.

      Я писал книгу, слыша в себе музыку и поэзию, давал волю фантазии, прибегал к повествованию. Предлагаю сюжетное развитие педагогической жизни в семье, осмысливая её как наш совместный с Ребёнком путь восхождения. Для каждой сюжетной части «Баллады» определилось музыкальное название.

      Остаётся добавить одно: если я не смогу увлечь Вас идеями Гуманной Педагогики, то, пожалуйста, не думайте, что она сама такая не интересная и не живая. Она прекрасная! Возможно, я не смог донести до Вас её красоту.

      Перед Вами не возрастная педагогика о воспитании Ребёнка, не методическое пособие, а сама педагогическая жизнь, в которой воспитываются все её участники.

      Аккорды. Зов и явление

      Я – Дух нерождённого.

      Кто меня зовёт?

      Выбирайте лучшие слова!

      Вложите в них ваши лучшие чувства!

      Выбирайте лучшую музыкальность для зова!

      И всё это пошлите мне!

      Ваш голос с Земли начнёт воспитывать меня на Небесах и притягивать к вам.

      Ну, как?

      Зовите, зовите, зовите!

      Зовите всем сердцем и чистотой, которая есть в вас!

      Ваш зов только так достигнет тех высоких пространств, где я обитаю!..

      Вы призвали меня?

      Я услышал!

      Я спускаюсь! Свершилось великое таинство: я явился в земную жизнь.

      Привет всем вам от Создателя!

      Я – Путник Вечности.

      Но я ваш Ребёнок.

      У меня нет земного посоха.

      Дайте мне воспитание, оно и станет моим посохом. Только примите мои условия:

      – Во мне свой Путь, не навязывайте ваш.

      – Во мне свой характер, не ломайте его.

      – Наполняйте меня светом, озарённым щедростью.

      – Воспитывайте в свободе, огранённой мудростью.

      – Вооружайте знаниями с любовью к жизни.

      – Воспитывайте чувства под водительством разума.

      – Воспитывайте разум под водительством сердца.

      Пусть мой приход напомнит вам, что вы тоже являетесь Путниками Вечности. Наши Пути скрещиваются, но не останавливаются.

      Прелюдия. Он от света

      Семя любви осчастливило нас, и к нам явился долгожданный гость – Путник Вечности. Господи, какой он хрупкий и беспомощный!

      Но сердце наше чует: в нём могущество. Он пришёл с пустыми руками, пришёл голым! Но опять чувствуем: несёт он дары, чтобы раздать щедро. Он пока какой-то морщинистый, этакий новорождённый старичок. Но морщины эти, мы знаем, от мудрости, которая в нём от прошлого.

      Морщины он сбросит, а мудрость оставит, и начнёт всё сначала.

      Глаза его смотрят не на нас, но на кого-то Невидимого. И первый крик его, и плач его, и лепетание его, и первая улыбка его тоже обращены не к нам, а к тому же Невидимому.

      Мы пока для него не существуем, а существует некто Другой, который для него важнее, чем мы.

      Он – от Света, потому всё светится и лучится.

      Он – как пламя огня, как миниатюрный вулкан – в нём полное нетерпение.

      О Господи, какое в нём доверие, бездумное доверие ко всем нам! Вот возьми и сделай с ним что хочешь!

      А что мы хотим сделать с ним?

      Но разве будем выбирать что-либо другое, если знаем, что нет воли Отца нашего Небесного, чтобы погиб один из малых сих?

      Он