одно целое, лишенное того, чего хотелось бы нам обоим.
Странно, являясь нормально озабоченным этим делом человеком, наверняка я был в глазах гостьи и клиентки самим спокойствием, самой преданностью бизнесу, самим соответствием отличным манерам порядочного бизнесмена; если забыть о случайно брякнутой двусмысленности и, конечно, поверить с понтом всевидящему Фрейду, что таковая двусмысленность есть один из видов бессознательной оговорки.
15
Чтоб успеть до завтра, я почти не дрых; весь вечер, чуть ли не всю ночь и поутрянке, хитрожопо меняя такси и леваков, носился с ранее добытыми адресами по лоховатым, успешно мародерствующим охотникам за досками и всякой церковной утварью… называл себя то Тарасом, то Денисом, то Юрием, то Валерой… посетил знакомых художников, еле вязавших языки, совсем еще не известных на Западе бунтарей андеграунда… то есть успел вложить в новый товар почти весь свой доход… а тут на ловца и зверь побежал… за копейки взял у шалавой мамашки одного, как оказалось, подзалетевшего бырыги и ширяльщика 5 (пять!) рисунков раннего Кандинского… теперь возникла забота не как бодануть, а как притырить или перепулить за бугор свалившееся прямо с неба состояние, тянувшее на кучу тонн… под конец дня так устал, что, как набегавшийся на бульваре Опс, вывалил язык из пасти – было уже не до половушных грез и приключений.
На следующий день после прихода Джо и еще трех иностранов – двух скучных дядек и невзрачной тетки – наварил чистыми баксами сумму раза в три большую… новые клиенты ужасно были рады, что дело провернуто не в подворотне, что не оглядываются, не мандражат они в каком-то вшивом фарцовочном закутке, а пьют чаи с отличным слоеным тортом из загашника кондитерской в Столешниковом и рассматривают клевый товар, на котором отлично наварят да к тому ж и оправдают поездку.
Само собой, по отличному для себя и для гостей курсу, выменял я кучу рублей, на пару дней все-таки одолженных у Михал Адамыча, на приличную сумму баксов, затем ахово перепродал ее нуждавшимся отъезжантам… если б, думаю, каждую неделю так наваривать, то вскоре можно было бы стать скромным рантье… послал бы все эти дела куда подальше и ушел бы с головой в таинственные глубины лингвистики.
Держался я на встрече по-прежнему вежливо и твердо, как на солидном аукционе, не опускаясь до торгашеских пошлостей поведения… под конец подарил им всем по «бонусу»… иностраны радовались, как дети, старорежимным бронзовым статуэткам, недавно отлитым в мастерских Худфонда и искусно покрытым патиной… подарочки, решил я, могут быть заведомой туфтой, а товар, извините, – товар обязан иметь благородное происхождение.
Затем мы обменялись адресами, я дал телефон, по которому мне всегда могли бы позвонить рекомендованные люди, желающие нормально обменять баксы на рубли и приобрести что-нибудь интересное.
Весь тот вечер Опс ни разу не подошел к столу;