с объективами, фильтрами, пленками и другим дорогостоящим оборудованием, явно принадлежащим профессиональному фотографу, и ушла. Она вернулась минут через пятнадцать, завела мотор и начала выезжать со стоянки. Неожиданно вместо того, чтобы двинуться вперед, машина резко дала задний ход и задним бампером врезалась в бок стоящего рядом красного «Альфа-Ромео». Раздался страшный скрежет, звук бьющегося стекла, собрался народ, прибежал стояночный сторож. Он быстро выяснил, что ударили машину Антонио Бордини. Не слушая оправданий незадачливого водителя, которая что-то лепетала на французском с сильным американским акцентом, он помчался в здание, чтобы лично сообщить хозяину пострадавшей машины о постигшей его неприятности. Тем временем Шарон (а это была, разумеется, она) вынула из сумочки блокнотик и изящную ручку, крупными цифрами написала на одном из листочков номер телефона, а затем приписала, что признает свою вину и готова оплатить полностью причиненный машине ущерб, если ее хозяин позвонит ей. Приписав слова извинений, она подписала записку своим именем, вырвала листочек из блокнотика и прикрепила его за очистителем переднего стекла машины. Взглянув на задний бампер своей машины и убедившись, что ее «Рено» ничуть не пострадал, она села в машину и уехала.
Звонок раздался в тот же вечер. Человек говорил по-французски, но с легким акцентом. «Это говорит Антонио», – произнес он игриво. Шарон раздраженно ответила, что не знает никакого Антонио и сделала вид, что собирается повесить трубку.
– Вас зовут Шарон? – продолжил мужчина. – Вы оставили мне записочку на стекле моей побитой машины. Голос его звучал весело и игриво. Это был верный прием, который всегда срабатывал при первом разговоре с женщинами.
Шарон смутилась. Жалобно она попросила простить ее и сказала, что готова возместить весь ущерб, пусть он только сообщит, на какую сумму и куда послать чек. Заявив, что денег не надо, так как у него есть полная служебная страховка, он восторженно сказал, что счастлив, что на свете есть честные люди, как она, и в качестве компенсации попросил встретиться с ней и выпить чашечку кофе в его клубе. Разговор продолжался в таком же духе. Наконец они договорились встретиться назавтра, но не в клубе, а в кафе «Брюссель», и уточнили, как узнать друг друга. После чашечки кофе Шарон не поддалась на первые чарующие уговоры нового знакомого, они уговорились встретиться еще раз на следующий день – днем, рядом со зданием Евратома – и вместе пообедать. Однако на следующий день Шарон решила по-другому и, обманув бдительность охранников, пришла прямо в кабинет нового знакомого. На его удивленный вопрос она сказала со смехом, что как фотокорреспондент она привыкла видеться с нужными ей людьми, не взирая на разные не нужные ей правила и заслоны. После этой встречи Шарон согласилась подняться в квартиру Антонио. Назавтра, проснувшись и оглядевшись вокруг, она нашла квартирку миленькой и обустроенной со вкусом, а ее хозяина – очаровательным и очень красивым. Это было уже ее третье