Сомов же налегал на коньяк.
Через час Фрол Лаврович уже решил проводить меня до Сретенска, и он так и поступил бы. Но его намерению помешала Матильда Карповна, вдруг подъехавшая к пристани на пролетке. Своей могучей рукой она вытащила своего благоверного за шиворот из-за стола и потащила к коляске. Я сопровождал чету Сомовых, держа в руках картуз Фрола Лавровича, забытый им в буфете.
Усадив размягшего Сомова в бричку, запыхавшаяся Матильда Карповна обратилась ко мне:
– Митенька, когда будете покупать корсет, попросите шнурков про запас. И еще, поищите последнюю новинку парижской моды – чулки с поясом. Берите большого размера и тоже несколько пар про запас.
– Вот, возьмите, – Матильда Карповна достала из-за пазухи кошелек и отсчитала мне сто рублей кредитными билетами достоинством 5, 3 и 1 рубль.
Через пять минут я стоял на верхней палубе, наблюдая, как заканчивается посадка, матросы убирают трап и отдают швартовы. Потом, по команде капитана, машина увеличила обороты, и пароход отчалил от дебаркадера. Белая свежеокрашенная «Матильда», взбивая колесом за кормой пену, пошла вверх по течению со скоростью 8 верст (1 верста = 1,0668 км) в час.
Мы едем, едем, едем
Через пять дней мы причалили к пристани Сретенска.
Здесь заканчивается сухопутная дорога из России, и переселенцы и всякого рода охотники за удачей садятся на пароходы, плывущие вниз по Шилке и Амуру. Проевшись до нуля в пути и в ожидании навигации, пришлый люд легко идет на преступления – кражи, грабежи и разбой здесь обычное повседневное явление.
Еще на пароходе я нашел себе двух попутчиков до Иркутска. На бирже извозчиков мы вскладчину наняли карету и, Богу помолясь, поехали. Наш кучер был из Иркутска, и пара его лошадок, чуя приближение к дому, бежала резво. Через 13 дней, с короткими ночевками в придорожных селах, мы были на месте.
Распрощавшись со спутниками, я вручил свое бренное тело станционным смотрителям и кучерам.
Когда проехали Ачинск, на задок кареты сели два вооруженных казака.
– Чем вызвана такая необходимость? – спросил я у станционного смотрителя.
– Разбойнички в лесу опять пошаливают, – отвечал тот. – Вчера обоз с китайскими товарами из Кяхты ограбили. Возчики, было, сопротивление оказали, так лихие люди одному из них кистенем голову проломили.
Все обошлось благополучно, но этот прогон оставил самые яркие впечатления от всей поездки – за каждым деревом мерещилось по разбойнику.
Государственная дорога должна быть не уже 3-х сажен, утрамбована и присыпана песком, гравием или камнем, с водоотводными канавами и крепкими мостами, с верстовыми столбами и указателями, с колодцами через определенные расстояния.
Но, в полном соответствии с поговоркой: «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги», на самом деле все было не так. На большем протяжении тракт представлял собой подновленные скотопрогонные и торговые пути, оставшиеся со времен татаро-монгольского нашествия.
Изредка встречались крестьяне, несущие