письмо и в который раз перечитал его. Похоже, что с Анной случилась беда. Обязательно нужно повидать других членов нашей группы. Возможно, переговорив с ними, я хоть что-нибудь узнаю о таинственном исчезновении Анны и ее странном письме. К несчастью, я не знал их адресов. Перерыв телефонную книгу, я обзвонил не менее сорока мест, но так никого из них и не нашел. Но я и не думал сдаваться. Я все же знал одно место, где обязательно можно было найти кого-нибудь из них.
2
Вернувшись в гостиницу, я переоделся в куртку из черной блестящей кожи и такие же брюки. Это напомнило мне времена Сопротивления. В то время, когда Париж был оккупирован немцами, я одевался точно так же. Меня даже звали тогда «Черный смерч».
Кабачок «Марти» находился в конце улицы Вилье, на самом берегу Сены, недалеко от Лионского вокзала. С улицы он был незаметен, и народу там было мало. О существовании этого кабачка я узнал из писем Анны. Она писала, что все наши друзья обычно собираются в этом заведении.
Было уже шесть часов вечера, когда я разыскал его и по истертым ступеням спустился вниз. Заведение было почти пустым, и я, не увидев никого из знакомых, направился к стойке бара. Бармен, высокий плотный человек с тонкими усиками и блестящей лысиной, протирал стаканы: излюбленное занятие всех барменов.
– Привет, – поздоровался я.
Он угрюмо взглянул на меня.
– Мне нужен Жак Дюкло.
– Я его давно не видел, – ответил он, посмотрев на меня с некоторым интересом.
– Тогда Франсуа Бертен.
– Его тоже давно у нас не было.
Я перечислил имена всех семерых своих друзей, но бармен все время отрицательно качал головой.
– Они перестали ходить в мой бар около двух недель тому назад. Наверное, нашли местечко получше… – Он снова взялся за стаканы.
– Виски есть? – с надеждой спросил я.
– Сто франков, – ответил он, вытаскивая бутылку.
– О'кей, – сказал я и кинул на стойку несколько мятых купюр.
Усевшись за дальний столик так, чтобы видеть всех посетителей, я опорожнил стакан и закурил сигарету. Надо было поразмыслить и наметить план дальнейших действий. Ничего путного мне в голову не приходило. Я очень беспокоился за Анну.
Как было бы хорошо, если бы сегодня утром я застал ее дома! Я бы сказал ей: «Здравствуй, Анна! Я примчался в Париж по первому твоему зову. Ты изумительно красива! Ты любила меня во время войны, ведь это правда. Может быть, и сейчас ты немного любишь меня?»
3
Кто-то тронул меня за плечо. От неожиданности я вздрогнул. Минутное состояние романтической задумчивости рассеялось, и я снова ощутил реальность событий.
– Бармен сказал мне, что вы ищете Жака Дюкло?
Я повернул голову. Передо мной стоял невысокий блондин в потрепанном костюме. Он говорил с сильным немецким акцентом.
– Да, действительно, – ответил я.
В руках у него была бутылка бордо и стакан. Он сел за мой столик и наполнил стакан вином. Выпив его залпом, он посмотрел на меня. Ему можно было бы дать лет сорок – сорок пять, если бы не его удивительные глаза: весело смотрящие, молодые, светлые.
– Меня