взглянул на деньги. Проверил авиабилет. Пятнадцать тысяч в год! Хоть у меня раскалывалась голова и воротило с души, я рубанул кулаком воздух и издал победный клич!
В роскошном зале аэропорта Парадиз-Сити я заметил его первым. Он по-прежнему выделялся долговязой поджарой фигурой, однако в чем-то и переменился.
Тут он увидел меня, и на его лице заиграла улыбка. Не та широкая, дружеская улыбка, которой одаривал меня во Вьетнаме. Это была циничная улыбка разочарованного человека, но все же – улыбка.
– Привет, Джек!
Мы обменялись рукопожатиями. Ладонь его оказалась горячей и потной, такой потной, что я украдкой вытер руку о брюки.
– Здравствуйте, полковник! Давненько мы с вами…
– Да уж. – Он оглядел меня. – Джек, хватит величать меня полковником. Зови меня Берни. Ты отлично выглядишь.
– Вы – тоже.
Его серые глаза ощупали меня.
– Приятно слышать. Ну, пошли. Будем выбираться отсюда.
Мы пересекли людный зал и вышли на солнцепек. По дороге я пригляделся к полковнику. Он был в темно-синей рубашке навыпуск, белых хлопчатобумажных брюках и дорогих летних туфлях. Я, в своих стоптанных башмаках и легком коричневом костюме в полоску, выглядел рядом с ним оборванцем.
В тени стоял «ягуар». Он сел за руль, а я бросил сумку на заднее сиденье и пристроился рядом с ним.
– Знатная машинка.
– Да, нормальная. – Он покосился на меня. – Не моя – шефа.
Он выехал на шоссе. В эту пору – десять часов утра – машин было мало.
– Что поделываешь после армии? – спросил полковник, обгоняя грузовик, груженный ящиками с апельсинами.
– Ничего. Обвыкаюсь на гражданке. Живу со своим стариком. Трачу армейские денежки. Они уже на исходе. Вовремя вы объявились. На следующей неделе я собирался писать в «Локхид» с просьбой подыскать мне место.
– А что, неохота туда возвращаться?
– Неохота, но есть-то надо.
Олсон кивнул:
– Это верно… есть всем надо.
– Ну, судя по вашему виду, вы себе не отказываете ни в еде, ни в чем другом.
– Да-да.
Он свернул с шоссе на проселок, ведущий к морю. Ярдов через сто мы подъехали к деревянному кафе с верандой, откуда открывался вид на обширный пляж и море. «Ягуар» остановился.
– Здесь можно поговорить, Джек, – сказал полковник и вылез.
По скрипучей лестнице я поднялся вслед за ним на веранду. Мы сели за столик, и к нам с улыбкой подошла девушка.
– Что ты будешь? – спросил Олсон.
– Кока-колу, – ответил я, хотя мечтал о виски.
– Две кока-колы.
Девушка ушла.
– Ты что, Джек, бросил пить? Помнится, частенько прикладывался к бутылке.
– Я начинаю после шести.
– Резонно. А я теперь вовсе не беру в рот ни капли.
Он вынул пачку сигарет, мы закурили. Девушка принесла кока-колу и ушла.
– Джек, у меня не так много времени, поэтому сразу перейду