дочка». Но Папу это сходство не очень обрадовало. «С какой стати в нашем роду вдруг очутилась обезьяна?» – обиделся он. «Как минимум, это уже вторая обезьяна, – напомнила Мама. – Ты что, забыл, от кого ты произошёл?» «Это ещё неизвестно, – продолжал обижаться Папа. – Я считаю, что со свиньёй у нас намного больше общего». «У тебя намного больше общего с обезьяной, – стояла на своём Мама. – Ты уж мне поверь как специалисту». (Мама занималась биоакустикой, то есть изучала звуки, с помощью которых животные общаются друг с другом.)
«Ну уж», – не согласился Папа. «Ну-ну», – развеселилась обезьянка. «Убедился! – воскликнула Мама. – Можно не сомневаться, что вы найдёте общий язык». «Как же я буду разговаривать с шимпанзе?» – недоумевал Папа. «Это твоя дочь», – нахмурилась Мама. «Мне её что, дрессировать?» – испугался Папа. «Не дрессировать, а воспитывать, – поправила Мама. – Не забывай, что труд сделал из обезьяны человека». «Ты думаешь, она станет человеком?» – усомнился Папа. «Даю голову на отсечение», – Мама закрыла диспут, так как наступил час кормить малышку.
Любава с любопытством разглядывала детский конвертик, из которого высовывалась симпатичная мордочка. Сестрёнка ей очень нравилась. Она давно просила у Мамы сестру и собаку. Сестру она получила, а собака больше была не нужна: обезьянка гораздо лучше. Любава настояла на том, чтобы сестрёнку назвали Наташей – в честь её любимой подруги. Вырвавшись из конвертика, Наташа начала ползать по полу и карабкаться на софу. В четыре месяца она проявила интерес к фруктам и фруктовым сокам. Больше всего Наташа любила бананы. Съев банан, она соединяла пальцы ручек, пока мало отличавшихся от лапок, образуя полукруг. Это означало «ещё». Аппетит у Наташи был завидный. Наевшись досыта, она подносила к открытому рту два пальца правой руки, что означало «пить». Наташа с удовольствием пила коровье и козье молоко, но предпочитала ананасовый сок.
Однажды внимание Наташи привлекла яркая картинка на открытке. Обезьянка ухватила её ручками-лапками – и вдруг из открытки полилась музыка. Неожиданно для всех Наташа стала подпевать. Она то пищала, то пронзительно вскрикивала. Любаве очень понравилось, и сёстры стали музицировать вместе. Любава извлекала звуки из губной гармошки, а сестрёнка выводила незамысловатую обезьянью «мелодию». А когда Мама купила пианино, Наташа стала проводить около него дни напролёт. Она нажимала пальчиком то на одну клавишу, то на другую и пыталась подражать звукам. Любава помогала ей, как могла, но у неё получалось значительно хуже.
Мама долго смотрела на играющих дочек, а потом заявила: «Пора приниматься за работу». «Я не позволю травмировать ребёнка, – возмутился Папа. – Она ещё совсем дитя». «Воспитанием Наташи буду заниматься я, – сказала Мама. – Следующим будет мальчик. Вот ты им и займёшься». «Ну уж нет, – замахал руками Папа. – Ты родишь бегемота, а мне потом отдуваться?» «Не думаю, чтобы у тебя в роду были бегемоты, – возразила Мама. – Хотя…» Она пристально посмотрела на Папу. «Перестань издеваться!» – Папа в волнении зашагал по комнате. «Хорошо, не буду, – уступила Мама. – Посмотри,