персонал, вернее, встречали они владельцев острова, Андрея с Елизаветой. Делегация получилась внушительная: судя по форме, здесь были горничные, повара, инструкторы, садовники, врач и пара грузчиков, а также спасатель, аниматоры и управляющий. Одежда остальных была столь нейтральна, что догадаться, чем они занимаются на курорте, не представлялось возможным. Сотрудники выстроились в два ряда на дорожке от вертолетной площадки до парка. Сразу видно, что дело у Рогозина поставлено с размахом.
Кажется, Андрей упоминал, что гостей на острове не больше двадцати пяти человек. По моим подсчетам, персонала было больше раза в три, да еще в постройки и остальную инфраструктуру курорта были вложены весьма солидные деньги, это видно невооруженным глазом. Интересно, как Рогозин с такими расходами добьется окупаемости проекта? На это уйдут годы.
Может, Лиза поэтому злится на мужа? Впрочем, не мое дело. Рогозин в бизнесе не один год, знает, что делает. И если все эти вложения можно назвать чудачествами очень богатого человека, значит, он может себе это позволить.
Едва сойдя с борта вертолета, мы разделились. Андрей с женой отправились к своему коттеджу. Приятель сказал, что предупредил управляющего отеля о наших с тетей Милой пожеланиях и теперь вверяет гостей его заботам. Алекс, управляющий, предложил проводить меня до палатки в лесу, но рекомендовал сначала получить на складе специальное снаряжение – это лучше сделать самой, чтобы не возникло накладок и были учтены все мои пожелания. Я согласилась, лишь бы быстрее бросить вещи в палатку, снять с себя одежду и броситься в ласковые объятия теплого моря. Уже в Сингапуре было довольно жарко, но что такое настоящая жара, влажная и удушающая, стало понятно только по прибытии в Дарвин.
Тетя Мила, напротив, заявила, что на пляж не торопится, а желает с дороги принять ванную и отдохнуть, и лишь потом обедать, загорать, купаться и знакомиться с остальными обитателями курорта. У вертолетной площадки мы с ней простились, договорившись встретиться за ужином. А сейчас меня ждала долгожданная свобода – море, солнце, тишина и одиночество.
В прибрежном ресторане, обставленном уютной мебелью и причудливо мерцающими лампами, играла живая музыка. Легкий бриз шевелил тонкие портьеры на окнах и у выхода на террасу.
– Вечера здесь неожиданно прохладные, – поежилась тетя Мила, кутаясь в парадную накидку.
Мы с тетей, заказав ужин, в ожидании потягивали белое вино и делились первыми впечатлениями.
– Вот поэтому мы устроились в зале, а не на террасе с видом на море. Если тебе холодно, могу сходить за своей толстовкой или, если хочешь, принесу что-нибудь теплое из твоего номера.
– Спасибо, дорогая, но роскошных мехов я не имею, а все остальное испортит ансамбль, потому что не будет сочетаться с вечерним платьем.
– Как хочешь, теть Мил. По-моему, публика здесь довольно демократичная и весьма разношерстная, никто даже внимания не обратит.
– Обратят,