тревожно просил сзади Леха.
Подпрыгивая, Юкке зигзагами отступал назад. Витька пытался его схватить. Когда они оказались напротив выстроенного на влажном песке замка, он наконец изловчился, прыгнул на своего визави и вместе с ним опрокинулся на хрупкие готические башни.
Войдя в дедову квартиру, Витька на цыпочках пробежал прихожую, миновал просторную гостиную и осторожно приоткрыл двери кабинета, где утром взял пятак из шкафа с самыми ценными экспонатами дедовой коллекции. Витька искренне надеялся, что деда нет дома, но мечты оказались тщетными. Антон Кузьмич сидел перед рабочим столом в раритетном кресле и разглядывал что-то через окуляр настольного сканера.
– Витя, это ты? – спросил он, не отрываясь от своего занятия.
– Привет, я на минутку, – протараторил Витька, соображая как бы просочиться к стеклянному шкафу. – Я – раз, – и убегу.
– Кхм, – сказал дед. – Это понятно, что убежишь. А ты не брал из шкафа мою монету?
– Эм-м, – промямлил Витька, и дед обернулся вместе с креслом.
Несколько секунд он пристально рассматривал понуренное лицо внука, затем, кашлянув, добродушно сказал:
– Красивый фингал. Где такой подцепил?
– Да так, не важно… Я тут это… пятак брал, ребятам показать, вот обратно принес. – Виновато вздохнув, Витька протянул деду желтый кругляш.
– Ребятам показать – это можно, только загодя меня предупреждать надо. Иди сюда.
Положив монету на стол, дед едва не силком усадил Витьку в кресло, ловко осмотрел синяк, расплывшийся под левым глазом, и ссадину на скуле.
– До свадьбы заживет, только нужно обработать, – сказал он бодро. – Я за аптечкой, а ты думай, что будешь врать насчет лестницы, с которой тебя сбил метеорит.
Дед вернулся через минуту с анаплеротическим спреем, и, пока состав, пузырясь, впитывался в исцарапанную кожу, Витька честно, без утайки рассказал о монете, о Юкке, о глупой игре и драке, умолчав, правда, про эскападу с трусами.
– А что же друзья ваши не вмешались? – спросил дед.
– Когда двое дерутся, третий не лезет.
Антон Кузьмич понимающе кивнул.
– Я его победил приемом, который ты мне показывал, – неуверенно сказал Витька.
Дед укоризненно пожевал губами.
– Самбо для обороны, – сказал он, – а не для нападения.
– Я не хотел драться, но и монету отдать не мог, – оправдываясь, объяснил Витька. – Что бы я потом тебе сказал?.. Я дурак… – добавил он уныло.
– Это я дурак, – Антон Кузьмич вздохнул. – Я старше тебя, и это моя вина.
Витька непонимающе мигнул.
– Иди-ка ты умойся, – сказал дед, убирая тюбик со спреем. – А потом сходим в одно место… И вот что, родители твои возвращаются запослезавтра, к этому времени синяк сойдет, и рассказывать им, пожалуй, ничего не стоит.
– А бабушке? – спросил Витька.
– А бабушке я все сам объясню. Иди.
Подождав, пока закроется дверь кабинета, Антон Кузьмич набрал на цифрике номер Фролова.
– Саша, – сказал он, когда абонент ответил. – Это Савельев тебя беспокоит…