спортивную куртку, он спустился вниз и, усевшись на предложенный ему стул, вступился за незаслуженно обиженного кота:
– Тетушка Маара, вы меня простите, но это я присоветовал Василию перетащить мышей на кухню. Бухнул сдуру, без всякой задней мысли. Ну, кто знал, что он действительно меня понимает и воспримет мое шуточное пожелание буквально.
– Да ладно уж! – махнула рукой старуха. – Я уже и не сержусь на него. А тебя, милок, могу поздравить – хороший, значица, ты человек. Мой Васек абы кого мышами угощать не станет. Возьмем, к примеру, того капитана, что жил здесь до тебя. Уж тот, как токо к коту ни подмазывался: и рыбки свежей ему таскал, и сливок, и сметаны. И ты думаешь, мой Василий ему какого захудалого мышонка хотя бы раз принес? Упаси Господь. А потому, когда капитан тот в конце концов попался на взятках, шум, как водится, поднимать не стали, токо капитана того, от греха подальше, срочно перевели в другое место. Правда, поговаривают, с повышением. А за кота не волнуйся, не сержусь я на него уже, так что он и сам скоро прибежит.
Как бы в подтверждение слов хозяйки, в дверном проеме нарисовался Василий. Он деловито проследовал к кухонному столу, за которым хлопотала тетушка Маара и начал усердно тереться об ее ногу. Зенон был готов поклясться, что при этом кот с заговорщическим видом косился в его сторону и время от времени подмигивал ему своим зеленым глазом.
– Ну чего, милок, расселся, как красна девица?! – грозным голосом обратилась к юноше Маара Бушуй. – Ждешь, когда блины и каша остынут. Давай-ка накладывай из чугунка! Каша объедение. Твой сосед перед уходом две тарелки смолотил, да дюжину блинов с икоркой умял – вот молодец парень, нигде не пропадет.
– И когда же успел уйти Вельмир? А я-то думал вместе позавтракаем, поболтаем, перед тем как отправиться на службу.
– Вчерась наболтались, да так, что бабушке Мааре пришлось некоторых бугаев храпящих разоблачать.
– Так это вы меня раздели?! – несказанно удивился Зенон. – И как же вам это удалось, ведь весу во мне под девяносто килограммов?
– А кто же, по-твоему? – усмехнулась старушка и продолжила не без хвастовства: – А что тяжел, признаю. Ничего, я почитай по младости лет в армии санитаркой была, так во время Кельманского конфликта на своих хрупких плечиках не одного вашего брата-мужика из-под огня вытащила. За что имею Крест Брыльянтовый и соответствующую бумагу к ему. Между прочим, орден мне вручал сам ныне покойный батюшка нашего Государя Императора. Хороший был человек, душевный. Токо жалко, всю жизнь в наследных принцах проходил. Будь он тогда императором, может быть, никакой войны бы не случилось. Пусть земля его косточкам будет пухом, а душа возродится в достойном теле. – Затем она вновь с деланной сердитостью посмотрела на Зенона. – Ты слушай, да кушай! А Вельмирушка убег как раз перед твоим приходом с утренней разминки... – Убедившись в том, что постоялец наконец-то приступил к завтраку, старуха одобрительно добавила: – Горазд ты прыгать да эти как их?.. Дай Бог памяти... Пируэты вытворять.
–