Люди, выследившие вас и меня, вернутся, чтобы покопаться в моих архивах.
– Я оставлю вас, и вы растворитесь, – предположил я, зная, какой он даст резон.
– Тогда дарю вам всё моё наследие, – всплеснул он руками.
– Вы могли бы послать арабов, они принесут вам вашу собственность.
– Они не будут столь осторожны. К тому же мне нужна малая толика сокровищ, остальное не важно. Как я объясню им, что брать, а что нет? Но главное – мне нужно вино. Парочка прекрасных бочонков родосского, какое нелегко сыскать и в Александрии, хранятся в подполе, мусульмане к нему не притронутся, а вы всё не выпьете.
– Почему вы не опасаетесь, что я исчезну с вашими ценными фолиантами?
– Вы не купец, вам они нужны не для продажи, а для знаний. Я дам вам избыточный список. На деле мне нужна пятая часть того, но вы не будете знать, какая. Без меня вы потратите полжизни, чтобы разобраться. Кроме того, далеко сбежать с таким количеством бумаг нелегко – ни от меня, ни от ваших друзей, ни от слуг Мегемета Али. И главное – вам не терпится кое-что выведать у меня, не прикладывая к добыче сведений труда.
Он широко улыбнулся, предлагая мне парировать его рассуждение.
– Увы, Андрей оставил мне недостаточные описания, как сыскать ваше жилище. Всё же, неделей позже или раньше, но я нашёл вас, что оказалось не под силу тайному обществу ваших врагов, а это уже чего-то стоит, – ударил я главным козырем, доставшимся мне незнамо как. – Если я исполню вашу просьбу, вы клянётесь открыть мне то, что знаете?
– Обещаю, – вздохнул он. – Вы – ладно. Но то, как он нашёл меня – единственное, что я не в силах разгадать, а вы не откроете. Так что, увы, один без другого мы теперь калеки.
Ударив по рукам, мы скрепили уговор глотками шербета, он кликнул разносчика, и покуда нам несли на десерт разновидность фракийского каймака с мёдом, набросал мне кратчайший путь к своему пристанищу.
Пока следующие четверть часа он писал подробные указания, я пытался распознать во всём этом подвох. Ничего не найдя дурного, я всецело доверился этому человеку, которому уже симпатизировал не только за лихое пренебрежение правилами, но и за редкостную прямоту и простоту нравов. Даже лгал он артистично и неприкрыто. После указал он мне постоялый двор, в котором намеревался провести одну эту ночь, и я как умел благословил его, ибо такой славный набор тёмных личностей в одном месте (впрочем, в числе их он не выглядел изгоем) не встречался мне доселе ни разу.
Вечерело, и вскоре, словно разлучённые любовники, Венера на западе и Юпитер на востоке бросили пронзительные лучи свои навстречу через весь небосвод, напомнив мне об Анне и нашей с ней столь же дальней грустной связи. И всё же планетам легче – Кеплер установил им твёрдые законы сходиться и расходиться, людям же никак не удаётся установить простые с виду соотношения между волей, долгом и случаем.
Раздобыв фонарь, я отправился в свой недалёкий поход, намереваясь с первой темнотой достичь жилища Карно, и заночевать там, а уж поутру приступить к разбирательству. Благополучно миновав окраинные лачуги, я вскоре упёрся