всего двора вышли проводить их на войну. Мужчин было двое, два друга, два соседа. Эти семьи были настолько дружны, что всем было любопытно посмотреть, как расстаются хорошие люди.
– Родная, почему ты не плачешь? – спросил Имран, удерживая жену за обе руки. – Люди подумают, что ты не любишь и не беспокоишься за меня.
– А мне неважно, что подумают люди, – с трудом сдерживая слёзы, ответила Сурая. – Я потом буду плакать, когда дети уснут. Обними меня, Имран, – прошептала Сурая дрожащим голосом. – Крепко обними, как ты умеешь это делать, не стесняйся, людям всё равно, они разойдутся и забудут, а я останусь одна.
– Нельзя дорогая, мы же живём в Баку, ты знаешь, обычаи у нас строгие. И потом, ты не одна, с тобой дети и…
– И что ещё?.. Договаривай! – ухватившись за ворот рубашки мужа, потребовала Сурая.
– Наши воспоминания… – шёпотом произнёс Имран и многозначительно улыбнулся. Однако вместо ответа Сурая глубоко вздохнула и в её глазах вновь заблестели слёзы.
– Разреши проводить тебя до военкомата, – отчаянным голосом попросила Сурая.
– Нет, только не это, с детьми и в военкомат? Как ты это себе представляешь? Пожалей мою душу, она и без того разрывается. И что люди скажут, там одни мужчины, засмеют же…
Ариф был бледен и напуган, дети держали его за руки. Шаргия тихо плакала, уткнувшись лицом в грудь своего мужа.
– Шаргия, прошу тебя, не плачь при детях! Пожалей их, пусть они не страдают. Когда плачут дети и женщины, я слабею, теряю голову, – Ариф не скрывал своего волнения, но при этом оставался заботливым мужем и руками утирал слёзы жены. – Родителей не забывай навещать, приводи детей к ним, пусть не чувствуют себя брошенными.
– Что ты про детей да про родителей… – всхлипывая, возмутилась Шаргия. – Ты мне что-нибудь приятное скажи, хотя бы напоследок. Скажи, что любишь меня, скажи, что я тебя никогда не обижала. Это для меня важно, именно сейчас.
Ариф закрыл глаза и поджал губы, его женщина истязала его ранимую душу. Он был в шаге от желания разрыдаться.
Заметив состояние друга, Имран крикнул Арифу:
– Всё, время прощаться! Женщинам пора заняться детьми.
Жены, как по команде, обвили шеи мужей руками.
У Имрана получилось быстрей успокоить жену и вразумить её не проявлять излишних эмоций. Они понимали друг друга с полуслова.
А вот Шаргия утопала в эмоциях и рыдала. Ариф, весь потерянный, пытался успокоить семью одним большим объятием. Мужчина держался, но глаза выдавали его истинное состояние. Ариф страдал.
Имран вмешался. Решительно разорвав объятия страдающих людей, он взял Шаргию за руку и отвёл в сторону:
– Шаргия, сестрёнка, – начал Имран. – Не плачь и слушай. Будь Сурае больше, чем сестра, будь ей советчиком, советуй не проявлять принципиальность, ты же знаешь её норов. Будь рядом, когда у неё будут сложности. У тебя получится, ты другая…
– У меня к тебе тоже