она переходит все границы!
– Ты переворачиваешь все с ног на голову!
– Ничего подобного! – Теперь она кричала в полный голос. – Конечно, если ты хочешь, то мы с тобой станем спрашивать у «всех остальных» разрешения на каждый твой поцелуй…
Она собиралась нахлобучить на него многострадальный венок, но он поймал ее за обе руки. Лизе стало больно. Его венок упал, она попыталась вырваться, но Виктор был сильнее.
– Нет, разрешения на поцелуи спрашивать мы не станем.
Ледяной голос. Взгляд – клинковая сталь.
Он что, решил наказать ее за дерзость? Виктор наклонился к Лизе, но ей совсем не хотелось целоваться! Она все еще чувствовала… много чего, даже не перечесть!
– Отпусти! – дернулась она.
Еще не успевший сойти гневный румянец, каштановые локоны пополам с ромашками, испуг в самой глубине ее зрачков… Все это вдруг вызвало такой острый приступ желания, что Гордеев на секунду замер. Вот он, момент «сейчас или никогда»! «Подумай сам: или ты – или…» Про другое «или» думать было невозможно, тем более, что голова уже не работала.
С силой впившись в ее губы, он заставил ее опуститься на ворох ромашек. Его руки запутались в длинных кудрях, но отвернуться ей не дали. Венок соскользнул по волнам ее волос куда-то в траву. Упрямые губы, наконец, сдались и раскрылись – и Лиза перестала вырываться. Прав все-таки Тимур: девчонок нужно укрощать!
Поцелуй становился все более проникающим, и ее обдало жаром. Лизе захотелось одновременно прижаться к нему и оттолкнуть. Раскаленный спазм, возникший в горле, стекал все ниже, расплавляя на пути остатки ее сопротивления. Она подалась вперед и, обняв его за шею, ответила на поцелуй, который из яростного тут же превратился в нежный. Виктор оторвался от ее рта только затем, чтобы потребовать:
– Не смей больше кричать на меня! Никогда, слышишь?
Вместо того, чтобы снова возразить, она коротко кивнула, и он вернулся в омут ее губ. Сердце колотилось со скоростью горошин, сыплющихся на поднос. Руки Виктора, перебирающие ее локоны, спустились на плечи, а потом… Лиза ощутила его ладонь на своей груди. Его длинные и вдруг похолодевшие пальцы едва заметно подрагивали, а из-под них, как круги по воде, разбегались по ее коже мурашки.
– Ты снова «нечаянно»? – прошептала она, почти не размыкая их губ. – Или «не хотел»?…
– Хотел… хочу… – его голос сорвался. – Я хочу тебя!..
О-ох! И что теперь? Кажется, это слишком…
Все сильнее сжимая упругий холмик под зеленой тканью ее сарафана, другой рукой он разыскал на нем застежку и уже справился с первой беленькой пуговичкой, но тут Лиза отстранилась. Не то, чтобы его прикосновения были ей неприятны… скорее, даже наоборот, но инстинкт самосохранения сработал безотказно. Прикрыв тыльной стороной ладони припухшие губы, Лиза отрицательно помотала головой.
– Иди ко мне! – позвал он, задыхаясь без ее поцелуя.
Она была уже на расстоянии шага и отдалилась еще.
– Нет…