выругался он.
– Хоть япона, хоть не япона, а верблюды дезертировали, – съязвила я.
– Наташка же меня прибьёт, – Иван обхватил голову руками и стал покачиваться из стороны в сторону.
– Ага, гвоздями к забору, а я ей помогу, – подлила я масла в огонь. – И вещи назад потащишь сам, вместо верблюдов.
Странно, но новость, которую мы преподнесли Наталье, её совершенно не расстроила. Она вообще к ней отнеслась равнодушно, ушли да ушли, и бог с ними, на стены теперь что ли лезть? Да и стен то нет, чтобы на них лезть из-за этого.
После пяти вечера, мы все отправились на место раскопок. И пока солнце не село за горизонт, я, Наталья и Юля набирали в небольшие кожаные мешки песок, а Ваня с Борисом веревками доставали их и высыпали подальше от места раскопок. И казалось, не было конца и края, песок, один песок, тонны песка. В лагерь вернулись уставшие, голодные и расстроенные. Молча поужинали, разговаривать, было лень, и мы расползлись по палаткам. Борис с Иваном в свою, а Юля, я и Наталья в свою.
Второй день раскопок прошёл, так же без результата, и без какого нибудь намека на то, что здесь можно вообще что-то найти. Нашли только ещё одну банку из под «Пепси». Откуда могла появиться банка на глубине в полтора метра? Конечно, мы и не ждали быстрых результатов, но у меня было ощущение, что мы всё это делаем впустую, и зря тратим свои силы и время. Я молчала и ничего Наталье не говорила, но видела, что она тоже стала сомневаться, но пока не подавала вида.
Мы копали уже третий день, но так ничего не нашли, ни одной даже захудалой вещички. Перелопатили и просеяли тонны песка и всё без результата. Наталья ходила задумчивая. Мы тоже молчали, да и чего рот открывать, когда песочная пыль, тут же попадала в рот. А тут ещё и ветер поднялся. Мы в досаде всё побросали и помчались в лагерь. Воздух стал мутным, желтым и колючим. Дышать стало невозможно – ноздри обжигает, песок забивается в глаза, проникает под веки и вызывает сильную резь.
По дороге в лагерь мы все успели наглотаться этой дряни. Нам не верилось, что такой мягкий и нежный песок, может быть так жесток, коварен и беспощаден.
Мы попрятались в палатки, но и в них не было спасения, там стояла невыносимая жара, против своей воли мы оказались в искусственной сауне. Сколько часов, а может, и дней нам предстояло вот так сидеть, никто не знал. Я включила фонарик.
– Наташ, дай карту посмотреть, – попросила я.
– Зачем тебе? – лениво отозвалась подруга.
– Да так, всё равно делать нечего, а просто лежать и страдать от безделья и жары не хочется.
Наталья достала карту. И мы вместе стали её рассматривать.
– Наташ, тебе не кажется, что мы не там ищем. Третий день и ничегошеньки, – я детально стала рассматривать карту.
– Да нет, вроде бы – там. У меня бывало неделями, ищем и ничего. А потом такое находили, что и не верилось, что это нашли мы, – возразила подруга, но в голосе слышалось сомнение.
– Почему ты так уверенна?
– Карту составил компьютер. Мы внесли карту со свитка в компьютер, он сопоставил данные свитка, с картой