всхлипнула Анна Степановна, – кефирчиком запил. С такого желудку не тяжело.
– Я дала ему творогу со сметаной, – неохотно призналась Надя. – А еще он коробку пастилы спер и съел.
– Ночные кошмары – удел обжор, – резюмировала я.
В ту же секунду пес вскочил на лапы, ринулся вперед и протаранил головой стеллаж с продуктами. Несколько пакетов разорвалось, и «асфальтовую борзую» осыпало дождем из риса, гречки, макаронных перьев. Кузя сел и открыл глаза, в его взоре явно читалось здоровое недоумение: где я? Что случилось?
– Видели? – всхлипнула Анна Степановна.
Я откашлялась. Нельзя сейчас ударить в грязь лицом, если я не смогу успокоить повариху, она за завтрашний день разнесет по поместью весть: зоопсихолог – плохой специалист. Напустив на себя ученый вид, я ровным голосом завела:
– Кузьма сирота, он был рано оторван от матери. Его эго не успело сформироваться с достаточной зрелостью. Сон пробуждает подсознание, дает толчок мечтам Кузи, он пытается поймать мать, чтобы получить заряд эмоций, но не достигает цели, отсюда и неконтролируемые движения.
– Вау! – прошептала Надя. – Я таких понятиев не знаю!
Анна Степановна покосилась на девушку.
– Где бы тебе, двоечнице, их услышать? Слово «корова» неправильно пишешь, вот и убираешь за другими грязь. А как Кузе помочь? – спросила она у меня.
Я наморщила лоб.
– Необходимо понаблюдать за объектом. Пока я могу лишь посоветовать укладывать пса спать в другом месте. Думаю, вам неудобно вычесывать из его шерсти крупу и макаронные изделия.
– Чайку попьете? – засуетилась кухарка.
С поварихой и горничной мы расстались друзьями около полуночи. Я пообещала провести с Кузей в свободное время сеансы психотерапии, а Анна Степановна пригласила меня в любое время заглядывать на кухню.
В свою комнату я решила идти без провожатых, надо же учиться ориентироваться в лабиринтах особняка. Довольно быстро я дошла, как мне показалось, до двери в спальню, толкнула ее, вошла внутрь и тут же поняла, что ошиблась: вместо собственной комнаты я очутилась в бельевой кладовой. Я собралась выйти в коридор, но вдруг за дверью послышался тихий голос:
– Лучше взять мешок для химчистки, он плотный.
Испугавшись непонятно чего, я юркнула в глубь узкого помещения и спряталась за огромные тюки, приготовленные к отправке в прачечную.
Глава 6
Вошедшие, судя по голосам, явно мужчины, не стали включать верхний свет. Я не видела их лиц, унюхала лишь сильный запах весьма специфического мужского одеколона, въедливого, тяжелого, и услышала диалог:
– Где эти чертовы мешки?
– Слева вроде.
– Ни фига тут нет.
– Смотри внимательно.
– Не вижу! А, вон наверху...
– Нет, там пластиковые.
– И че?
– Брезентуха нужна.
– Какая разница, она мелкая.
– Слушай, у нас не своевольничают и мои приказы выполняют.
– И глупые тоже?
– Вот, блин, взялся на мою