показала девочке нужные движения.
– Слушай музыку, и тебе будет легче, – сказала она. – Раз, два, три… Зонт вверх, а теперь вниз.
Наденька хотела сказать, что у нее нет никакого зонта, но увидела, что он есть. Маленький зонтик из белых кружев, расшитый серебряными блестками. Нарядна Наденькина одежда, в которой она пришла сюда, превратилась в бледно-розовую балетную пачку, а туфельки – в пуанты.
– Я настоящая балерина! – воскликнула Наденька. – Мне совсем не трудно плясать здесь вместе с вами. Я хочу, чтобы музыка не прекращалась. Я хочу танцевать и кружиться всю жизнь!
– Танцевать и кружиться всю жизнь нельзя, – строго сказала балерина. – Всему свое время. «Время рождаться и время умирать. Время искать и время терять. Время плакать и время смеяться; время сетовать и время плясать. Время молчать и время говорить. Время любить и время ненавидеть».1
– Но сейчас – время танцевать, и мне хочется, чтобы оно длилось вечно, – проговорила Наденька. – Оно продлиться ровно столько, сколько нужно, – сказала балерина. – Танцуй, кружись, Наденька, и помни, что помощь всегда приходит к нам с небес, потому что там живет наш Небесный Отец.
– Небесный Отец, – повторила девочка. – А какой Он?
– Он добрый, любящий, справедливый, – сказала балерина, лицо ее озарилось неземным сиянием. – Он создал нас по своему образу и подобию, вложив мир в наши сердца.
– Как чудесно иметь мир в своем сердце! – проговорила девочка.
– Да, это очень здорово. Но мы часто огорчаем своего Небесного Отца, – сказала балерина. – Тогда Он сердится на нас, а некоторых непослушных детей даже строго наказывает.
– Как мой папа Илья, – понимающе кивнула головой Наденька. – Если я шалю или капризничаю, папа берет ремешок. И тогда мне становится стыдно, и я быстренько перестаю лить слезы из-за всякой ерунды. Ну, подумаешь, мишку не купили…
– Правильно. Лить слезки без дела – пустое, дружок. Ведь слезы без дела – вода. Поэтому смейся, Наденька, смейся и танцуй, – сказала балерина.
Наденька беззаботно рассмеялась…
Даша услышала звонкий детский смех и, подняв голову, с удивлением посмотрела на дочку. На миг ей показалось, что щечки у Наденьки порозовели, а реснички чуть дрогнули.
– Господи, неужели она приходит в себя?! – обрадовалась Даша и, распахнув дверь палаты, крикнула медсестре:
– Скорее…
Та помчалась за врачом и уже через несколько минут они вошли в палату.
– Что? – спросил Виктор Петрович, посмотрев на Дашу.
– Она смеялась, доктор, – прошептала Даша. – Я слышала…
– Вы просто переутомились, – улыбнулся доктор и погладил Дашу по голове. – Поезжайте домой. Устройте себе романтический ужин и постарайтесь сегодня ни о чем не думать.
– Это очень трудно, – покачала головой Даша. – Мысли не дают мне покоя. Порой мне даже начинает казаться, что я схожу с ума… Минуту назад я видела, как зарумянились Наденькины щечки, как дрогнули ее реснички…