и смеялась его шуткам, и пару раз поглаживала по руке, и прижималась под столом бедром. Словом, использовала весь арсенал женских соблазняющих уловок, накопленный к собственному восемнадцатилетию. А когда журналист отправился на боковую, начала канючить: «Ну, Димочка... Ну не уходи... С тобой так весело!» – вызывая ревнивые взгляды со стороны Кряжина, который, похоже, имел собственные виды на то, как провести последнюю ночь в северной экспедиции...
А разрешила коллизию Марьяна вскоре самолично, явившись в купе журналиста с шампанским и парой стаканов. Кстати, во сколько сей сладостный визит начался? Дима тогда не посмотрел на часы, но ощущение было, что до визита поспать ему удалось от силы десять минут.
– После того, как вы покинули место распития спиртных напитков, вы в собственное купе пошли? – отрывисто спросил милиционер.
– Конечно.
– Кто может это подтвердить?
– Понятия не имею.
– Значит, вы пришли сюда. А дальше?
– Практически сразу уснул.
– Один?
Взгляд милиционера настойчиво буравил Полуянова, и журналист впервые почувствовал себя с ним неуютно. Может, от того, что приходилось лгать.
– Да, один.
– Вы уверены?
«Черт! Может, Марьянка уже раскололась, что мы с ней вместе спали? Брякнула по глупости или чтобы ее менты не подозревали... А я тут о ее женской чести пекусь, джентльмен хренов! Но не менять же показания на ходу...»
– Да, я был один, – повторил, отметив про себя, что голос прозвучал, кажется, не совсем твердо.
– Ваше купе рядом с режиссерским. Что-нибудь слышали?
– Например, что?
– Вам виднее. Шум борьбы? Ссору? Голоса?
– Нет, ничего.
– Спокойно спали, и вас ничто не тревожило?
– Именно.
– А когда проснулись?
– Когда Волочковская тут в коридоре истерику устроила и стала в двери стучать.
– У вас с Волочковской неприязненные отношения?
– Отчего же? Самые что ни на есть приязненные.
– То есть близкие?
– Я этого не говорил. Мы с ней в хороших, ровных отношениях. Без интима.
– А с убитым вы в каких отношениях состояли?
– В товарищеских.
– И вы его не убивали?
– Нет, не убивал.
– И из своего купе после часу ночи не выходили?
– Нет, не выходил.
– Вы уверены?
– Абсолютно.
– Почему же вас видели в коридоре незадолго до убийства?
Хоть и явное вранье, а все равно изнутри обдало жаром.
– Кто вам такое сказал?
– Отвечайте на вопрос, – ухмыльнулся мент.
Он явно был не так прост, как представилось Полуянову на первый взгляд. «Я нарушил неписаную журналистскую заповедь: никогда не следует недооценивать оппонента – вот и получил». И Дима ответил, насколько мог спокойно и жестко:
– Если это не, что называется, ментовская разводка, и вам кто-то действительно сказал, что видел меня ночью в коридоре, я бы посоветовал вам к данному