шепотом закончила я, первой покидая комнату.
В гостиной Алеста было темно и тихо. Мне даже не хотелось зажигать огоньки, чтобы не портить иллюзию тайного логова, в котором с минуты на минуту начнет плестись тайный заговор. Прокравшись в дальний угол, я устроилась на украденной по пути диванной подушке и приготовилась ждать.
Эльф не ударил в грязь лицом – зрение позволяло ему обходиться и лунным светом. Судя по шороху, он повторил мой маневр с подушкой. И, опустившись рядом, заговорил первым:
– Прости, я хотел тебе сказать…
– Тс-с, – оборвала я, прикладывая палец к его губам. В теории так оно и должно было получиться, но, судя по недовольному стону, попала я куда-то не туда. – Владыка он или нет, нам с ним не работать. Не хватит у меня пока дохода, чтобы его в долю брать. Да и рассталась я уже с мечтами о личном поголовье Лельских червей. Разве что Жижи меня порадует, но этого еще ждать и ждать.
– Члену семьи он бы сделал скидку, – устало заметил Алест.
– Опять двадцать пять, – недовольно буркнула я. – Не заставляй меня повторяться. И не обижай: ради скидки я интересами друга не поступлюсь. Так что не трать напрасно наше время.
– Не буду, – пообещал эльф, и, хоть я не видела его лица, почему-то решила, что он улыбается. – О чем ты хотела поговорить?
– Магистр врет, – сухо сообщила я. – Шкатулку точно украл он. Я его лицо запомнила, потом еще портрет видела – стражница нарисовала. Точно он, разве что сейчас у него волосы длинные, а там он свой хвост прятал. Сережка опять же. И то, что она ему по наследству досталась, объясняет, почему мы его так и не нашли, хотя пытались. Конечно же, его в списке не будет, если он сам не признанный артефактор.
– Не признанный?
– Сомневаюсь, что дед любимого внука ничему не научил. Шкатулка-то нигде не всплыла. А она сейчас вещдок. Объявилась бы, мне б уже сообщили. – Тут я покривила душой, но какая разница, кому придет уведомление, мне или папе? Но сведений не поступало.
– Все равно я не верю, что магистр пошел на кражу.
У меня по коже пронесся легкий ветерок. Видимо, Алест по привычке еще и головой покачал, подтверждая собственные слова.
– А если, с его точки зрения, это была не кража, – предположила я. – Если когда-то давно – сколько ему, кстати, лет? – шкатулка принадлежала ему или его семье, а потом в результате каких-нибудь катаклизмов затерялась и оказалась в том доме? В таком случае он бы мог считать, что просто возвращает ее своей семье. Странно другое: почему он не попросил отца вернуть свою собственность? Да, папа не любит пыльные помещения, но кого-то из слуг можно было бы и послать. Да хоть бы и самого просителя проводить, раз уж он знает, что и где спрятано. Но он ничего из этого не сделал: просто пришел и забрал. И теперь я прямо умираю от любопытства: что такое должно было находиться в шкатулке, что он пытался скрыть сам факт ее существования?
– Я не знаю, – спустя какое-то время проговорил Алест. – Могу у отца спросить, но ему нужно будет объяснить, почему меня это интересует. И потом,