Испании то воодушевление, которое в конце XV века вызывали Крестовые походы, никоим образом не уменьшилось после уничтожения в 1492 году исламского королевства Гранада, поскольку и в Северной Африке и в Новом Свете были те, кого надо было обращать в христианство. Христофора Колумба преследовали две навязчивые идеи: освободить Иерусалим от правления мусульман и обратить весь мир в католицизм. Он считал себя мессией последних времен.
В 1530 году император Карл V из династии Габсбургов возродил идею Священной Римской империи как вселенской монархии и был коронован папой римским в Болонье: Священная Римская империя была средневековым государством, включавшим в себя Италию и значительную часть Центральной Европы и, как ни странно, считалась преемницей Римской империи. Предполагалось, что она объединит под своей властью всех католических христиан. Вскоре после этого во время состоявшейся в 1547 году тщательно продуманной церемонии Иван IV был коронован как царь всея Руси. Столь самоуверенные претензии на равенство с королями Европы (монаршие титулы которым мог пожаловать лишь папа римский) были также и предъявлением прав на то, что сам он наследник Византии, а значит, и вселенский монарх.
Приближение нового тысячелетия предоставило исламским правителям еще больше оснований поддерживать такие представления о мироустройстве, которые бы полностью соответствовали их безграничным амбициям, что они и делали, причем весьма разнообразными способами. В Индии император из династии Великих Моголов Акбар подчеркивал светский и религиозно-нейтральный характер своего многонационального государства и то, что он отдает предпочтение «здравомыслию, а не опоре на традиции». Иранский шах Исмаил из династии Сефевидов сделал из себя «борца за восстановление справедливости» и «подлинной веры» среди своих сторонников из секты кызылбашей. Его соперник, султан Сулейман, тоже считал справедливость ключевым моментом, но только с точки зрения ортодоксального суннитского ислама.
В атмосфере жестокого соперничества использование пышных титулов стало эффективным способом заявить о своих претензиях на мировое владычество. Ставшие письменными памятниками эпохи правления Сулеймана, его указы, переписка и надписи на монетах оказались вполне приемлемыми средствами достижения этой цели. После того, как в 1516–1517 годах были завоеваны Сирия и Египет, его отец Селим I стал называть себя «завоевателем мира».
Это словосочетание самым решительным образом указывало на его абсолютную монархическую власть. Сулейман навсегда увековечил эти притязания и в архивных документах, таких как датированное 1525 годом письмо польско-литовскому королю Сигизмунду I, в котором о территориальных пределах его империи сообщается в явно преувеличенной манере:
«…падишах Белого [т. е. Средиземного] и Черного моря, Румелии, Анатолии, Карамана, провинций Дулкадыр, Диярбакыр, Курдистан, Азербайджан, Персия, Дамаск, Алеппо, Египет, Мекка, Медина,