Поймай меня, если сможешь. Реальная история самого неуловимого мошенника за всю историю преступлений
отирался в толпе, кишевшей в вестибюле Ла Гуардии в то утро, упиваясь своим воображаемым статусом. Я в полной мере намеревался на дурика попасть на борт рейса до какого-нибудь отдаленного города и развернуть авантюрную чековую деятельность там, но все откладывал проведение своего решения в жизнь. Уж слишком много удовольствия я получал, купаясь в оказываемом мне внимании и почтении.
Проголодавшись, я зашел в одно из многочисленных кафе аэропорта, опустился на табурет у стойки и заказал сэндвич и молоко. И уже доедал, когда на табурет у другого угла стойки присел второй пилот TWA. Поглядев на меня, он кивнул, заказал кофе с булочкой, а потом с праздным любопытством уставился на меня.
– Что «Пан-Ам» делает здесь в Ла Гуардии? – как бы мимоходом поинтересовался он.
Очевидно, «Пан-Ам» из Ла Гуардии не летала.
– Ой, просто эстафетой из Фриско первым рейсом, какой смог поймать, – ответил я. – Поймаю вертушку до Кеннеди.
– На какой ты матчасти? – спросил он, впиваясь зубами в булочку.
Мои мозги прямо льдом сковало. Я чуть не взвился под потолок. Матчасть?! Какая еще матчасть? Двигатели? Авионика? Что? Я что-то не мог припомнить упоминания этого словца в связи с гражданской авиацией. Я лихорадочно подыскивал ответ на вопрос, казавшийся ему вполне нормальным. Я мысленно заново пробежал мемуары капитана, ветерана «Пан-Ам» – книжечку, по-настоящему меня заинтересовавшую и практически заменившую мне учебник. И не смог припомнить, чтобы он хоть раз употребил слово «матчасть».
Я понял, что недостаточно подготовлен к эстафетной авантюре, несмотря на всю свою предыдущую работу и изыскания.
Однако должно же оно иметь хоть какое-то значение. Летчик TWA смотрел на меня в ожидании ответа.
– «Дженерал Электрик», – ляпнул я наудачу. И явно промахнулся.
Взгляд его оледенел, на лице промелькнула настороженность.
– А, – буркнул он уже без малейшего намека на дружелюбие и переключил внимание на кофе с булочкой.
Залпом допив молоко, я положил на стойку три доллара – более чем достаточно за мой перекус. Встал, кивнул пилоту TWA, бросив: «Пока», – и направился к двери.
– Парашожо, – проворчал он.
Я толком не понял, что он произнес, но слова подозрительно напоминали то, что я сделать был физически не способен.
Так или иначе, я понял, что недостаточно подготовлен к эстафетной авантюре, несмотря на всю свою предыдущую работу и изыскания. Стало очевидно, что, помимо всего прочего, мне надо получше овладеть авиационной терминологией. Уже покидая терминал, я заметил стюардессу TWA, бившуюся с тяжелым чемоданом.
– Могу я вам помочь? – спросил я, протягивая руку к багажу.
Она охотно уступила его мне.
– Спасибо, – улыбнулась. – Наш служебный автобус прямо перед подъездом.
– Только что прибыли? – полюбопытствовал я, шагая вместе с ней к автобусу.
– Да, – поморщилась она, – и я выжата как лимон. Около половины паксов на борту были коммивояжерами