Леонид Васильев

Судьбы дорога


Скачать книгу

зер.

      Вечерело, небо все гуще затягивали густые черные тучи. Собиралась гроза. Жители деревеньки забеспокоились.

      В стареньком покосившемся домике Воробейчика тишина, мать Анна Васильевна, лежа под стеганым одеялом с закутанной пуховым платком головой, приоткрыв глаза, слабым голосом спросила:

      – Сынок, что там за окном?

      – Гроза собирается, за лесом уже молнии сверкают, скоро до нас дойдет.

      Анатолий за разговором поглядывал на фотографию, висевшую над кроватью. На черно-белом фото старинной работы в рамке под стеклом были запечатлены его отец и мать. Их умиротворенные лица полны супружеской верности, но глаза строгие, как бы обращены к потомкам и словно говорили добрые слова, и желали любви и терпения.

      Наконец раскатисто прогремел гром, мать перекрестилась… и, глядя в глаза сыну, спросила:

      – Как жить-то будем, сынок?

      Анатолий, осторожно передвинув поврежденную ногу и, при этом сморщив от боли губы, спокойно отвечал:

      – Будем жить, как все, живут же люди, вот поправлюсь, и мы такое начнем… а завтра оградку починю на могиле отца, калитка вон перекосилась, шатается, но надо бы и в район съездить за лекарствами.

      Сказав это, сын вновь придвинулся к окну, за которым растут березы, посаженные с отцом. С тех пор они возмужали, создавая в жаркий день уют и прохладу, радуя стройностью и белизной.

      И вот по старой потрескавшейся шиферной крыше, поросшей мхом, громко застучали капли дождя. Сверкнула молния, страшной силы гром потряс землю. Под напором стихийного ветра березы сгорбились, согнулись, как старухи, словно моля о пощаде. Мощные разряды электричества, зарождаясь в черном небе, сопровождались раскатами орудийной канонады, бесновались над деревенькой. А бывший воин с грустью смотрел, как бойкие ручьи мчат под уклон дороги пыль и уличный мусор…

      Закончился дождь. За окном в палисаднике ярко краснел колючий шиповник и по-новому светилась листва на березах.

      Утром послышался шум мотора, кто-то подъехал к дому, хлопнула дверь Уазика. Анатолий в проеме окна узнал местного егеря Журавлева Семена.

      Опираясь на трость, он вышел на крыльцо и шагнул навстречу другу. Крепко обнявшись и, постояв, обсуждая бурю, они вошли в дом, где Анна Васильевна собрала на стол нехитрую еду.

      Семен, поприветствовав старую хозяйку, отнекиваясь от завтрака, смущенно сел на табуретку у порога и сообщил, что едет в районный центр на ковер к начальству с отчетом о проделанной работе за месяц.

      Анатолий обрадовался, ему тоже надо в аптеку за лекарствами, да еще почему-то к себе на аудиенцию вызывает военный комиссар.

      После утренней трапезы друзья засобирались в дорогу. Путь до районного поселка Волгино не близок.

      После дождя асфальтовая дорога зеркально блестела в солнечных лучах. Шатун-ветер срывает желтеющие листья с веток и они, сытыми отяжелевшими мотыльками, кружась, падают на поблекшую мокрую траву. По обеим сторонам дороги плотной стеной стоят высокие сосны, одетые в блестящие медные кольчуги. За окном мелькают рощи берез, клена, ольхи. Высокая синь неба теплит душу, там по неведомым путям куда-то плывут корабли-облака.

      Уазик егеря обгоняют дорогие «Жигули» и «Волги», а по обочинам дорог встречаются грибники с полными корзинами трофеев тихой охоты.

      Под монотонную «музыку» мотора на память приходят чистые строки стихов. Они волнуют своей поэтической силой, и потому иногда хочется запеть или погрустить о былом. Бывший воин вспоминает стихи советского поэта, когда-то прочитанные в журнале во время отдыха в брезентовой палатке на чужой земле.

      Посмотри на меня, стебелек лебединого поля.

      Я еще не устал, только грустную песню пою.

      А дышалось легко, и манила как узника воля…

      Мне казалось – бегу, оказалось на месте стою.

      Не жалей ты меня, ведь глухая пора листопада

      Не сегодня придет, а теперь голубой небосвод

      Утонул в озерке и в очах, что не видят разлада.

      С серебристым дождем уплывет в небеса пароход.

      Уплывет за кайму, где не слышат печальную скрипку.

      На поляне притихшей замолкнет прощальный гудок.

      И не знает никто, что за маревом зыбким и хлипким

      Кто-то облако ждет, словно ветра багряный листок.

      Я пойду подышать в золотистую свежесть бульвара.

      На лице у красивой прохожей улыбку найду.

      И прошепчет листва за спиной: «Ах, зачем вы не пара?..»

      Но ответ не найду, проходя этих дней череду.

      Будут звезды мерцать и взлетевшую музыку слушать.

      Стебелек, посмотри, – возгораются ярче они.

      Это предков бескрыло блуждают забытые души…

      И на нашей земле не погаснут в жилищах огни.

      «Огни в жилищах точно не погаснут, иначе, за что мы воюем, за что молодые ребята возвращаются