появления на свет ребёнка маби его взгляд становится сфокусированным и почти осмысленным. Удивительно видеть такие глаза на лице новорождённого.
4. Отказавшийся выигрывает
Он не пошёл вместе со всеми пассажирами к терминалам в зале ожидания. Вокруг них всегда толкотня. Со стороны левого крыла вокзала стоит уличный терминал, около которого наверняка посвободнее. Так и есть: всего несколько человек. Да ещё чуть в стороне, возле фонаря, торчит какая-то компашка. Подростки. Но эти не в счёт.
Идентификация нужна при въезде в город. Иначе будешь числиться в том мультиполисе, где «отметился» в последний раз. Пусть на новом месте хоть машиной переедет посреди дороги – не примет ни одна больница. Да и ни один морг, наверное.
Дождавшись своей очереди, он достал из кошелька карточку, вставил в кардридер терминала и ввёл пин-код. На экране появилась надпись: «М–1864339110/4251700. Сальваторе, Брэтали». Шрифт крупный, чёрный на светло-сером. Через пару секунд высветилось меню, в котором он выбрал пункт «Идентификация». Дождался завершения процедуры и забрал карту, потому что больше никаких операций с ней проделывать не собирался.
Проходя мимо подростков, боковым зрением он заметил голубую молнию ненавидящего взгляда. Ну конечно, этим малолеткам обязательно нужно пятиться через плечо каждому, кто подходит к терминалу. Разглядели номер.
– Маби! Нелюдь! – раздалось вслед.
– Двуполый!
Потом послышался харкающий звук. Но до цели плевок не долетел. Шлёпнулся в том месте, откуда Брэтали успел сделать следующий шаг. Его ботинки, вычищенные незадолго до прибытия поезда, остались забрызганными только жидкой каранской грязью.
Руки в карманах сжались в кулаки. Но он, как бывало уже бессчётное множество раз, заставил себя уйти, не удостоив оравших вниманием.
Брэтали миновал Вокзальную площадь и направился к автобусной остановке на проспекте Прогресса – один из многих пешеходов, спешащих сквозь полусвет и полутени вечернего города. Высокий широкоплечий молодой человек с гордой осанкой, с вьющимися тёмно-русыми волосами до плеч и очень светлой от природы кожей. Черты лица у него правильные, хотя немного тяжеловатые. Но мягкие, без грубости – кроме довольно резко очерченного подбородка. Глаза Брэтали иногда казались чёрными. Но настоящим их цветом был редкий оттенок глубокого тёмно-синего.
Начал накрапывать дождь. Холодный апрельский ветер норовил проникнуть под одежду. Сальваторе поднял воротник пальто, поправил лямки рюкзака, в котором умещался весь его багаж, и ускорил шаг.
Похоже, за годы, которые он провёл в Валла-Вэлиде, Катакарана мало изменилась. По-прежнему напоминает жадного жирного паука. Но именно с этим городом Брэтали связывал свои планы на будущее и амбиции. В Катакаране он мог получить то, чего хотел.
Из автобуса Сальваторе вышел прямо напротив двойной ступенчатой высотки гостиницы «Мега». У дверей швейцар мощного телосложения проверил его документы и через гарнитуру попросил кого-то, чтобы вновь прибывшего отметили в списке участников конкурса.
В