подогревая неприязнь Чада. Он и без того смотрел мимо нее. Зачем же она продолжала устраивать сцены, одна другой нелепее? Не ему, а себе она хотела доказать, что сближение невозможно, что нет ни одного, даже самого малейшего шанса, что между ними может возникнуть хотя бы простая дружба. Будь у нее хоть капля надежды, кто знает, какой опрометчивый шаг она могла бы совершить? Нет, этому не бывать! Не ей соперничать с такой хищницей, как Аманда.
Если уж сестра останавливала на чем-то свой взгляд, она шла на все, чтобы заполучить желаемое. С мужчинами у нее был свой метод: переспать один раз, чтобы потом дразнить надеждой на продолжение. Она и не думала скрывать своих похождений от Мэриан – как раз наоборот. Она давала ей понять, что поступит так же с любым мужчиной, к которому проявит интерес Мэриан. Оставалось надеяться, что брак заставит ее остепениться или хотя бы убраться с глаз долой.
Мэриан хорошо помнила сердечную боль тех минут и теперь, из страха, что история повторится, раз за разом выставляла себя в глупом свете. На станции, наткнувшись на Чада, она по привычке рассыпалась в извинениях, но вовремя прикусила язык. Убедить его в своей неуклюжести было мало, требовалось нечто более впечатляющее. Что больнее всего задевает хорошего человека? Обвинение в низости.
В тот момент это казалось удачной мыслью, но позже заставило устыдиться бедности собственного воображения. «Может, вы и били тех, кто послабее?» Нелепое обвинение, ни на чем не основанное и ничем не подкрепленное. Зато оно свидетельствует о ее растерянности.
Казалось бы, хуже не бывает. Как бы не так! Появляются разбойники, Чад встречает опасность лицом к лицу, а она от страха за его жизнь совсем лишается рассудка. Даже непонятно, что хуже: убедиться, что по уши влюблена, или сразу после этого в очередной раз оказаться в его глазах круглой дурой.
Но и этим дело не кончилось. Судьба, должно быть, решила сыграть злую шутку – иначе почему именно в этот вечер им пришлось ужинать в компании Чада? Жар переливался в крови, то и дело бросаясь в лицо. От страха, что это заметят, аппетит у нее пропал без следа. Деревня была крохотная, с единственной таверной, где можно поужинать; свободный стол оставался один, повариха уже ушла домой, и нельзя было даже отсрочить ужин под каким-нибудь благовидным предлогом. Судя по мрачному лицу Чада, он тоже не был в восторге от создавшегося положения.
А все Аманда. Правда, за столом обошлось без обычного потока жалоб и упреков – она сладко проспала весь эпизод с ограблением и узнала о нем только задним числом. Теперь она находилась в более благодушном настроении, чем всегда, и выразилось это в упоенном кокетстве с каждым мужчиной, попадавшим в поле зрения.
Аманда флиртовала, Чад мрачнел, а Мэриан с трудом глотала пищу, почти не чувствуя вкуса. В ней бушевала такая буря эмоций, что разболелась голова. Одно дело воображать, пусть даже и в деталях, и совсем другое – быть свидетелем. Даже непробиваемый Уилл не остался равнодушен к чарам Аманды, а уж Чад тем более. Мэриан было так тошно, что хотелось сунуть два