генерал должен быть дипломатом!» – глядя внутрь себя, думает адмирал Путятин. А ему, генерал-адъютанту, адмиралу и послу, еще предстоит тяжкий труд – надо заключать первый в истории договор о дружбе и границах между Россией и Японией. Еще придется ехать в город Симода, уполномоченные японского правительства там живут и ждут его в этом когда-то прекрасном, цветущем городке, теперь уничтоженном волной цунами.
«Неслыханно!» – думает Ябадоо. Как все японцы, он пылок и впечатлителен. И таким остался до старости.
С адмиралом идет уполномоченный японского правительства Накамура Тамея. Начальник округа Эгава Тародзаймон въезжает в деревню среди эбису верхом на коне.
В усах пришельцев, в их киверах, в порядке и стройности рядов была не только сила, но и почтительность, любезная японскому сердцу, старательная аккуратность. Все вместе означало уважение к Японии. Нет, это шли не побежденные и не пленники, как рассказывали тайные говорки, это наши гости!
Оркестр стих.
– Спасибо! Спасибо! – стали кланяться низко женщины и за ними вся толпа. – Пожалуйте! Спасибо!
Алексей Сибирцев первый входил в деревню Хэда, за его спиной слышался тяжелый, единый шаг сотен ног.
«Теперь пора, – думает Сибирцев. – Еще четыре шага, и…»
В грозной тишине маршируют усатые гренадеры.
– Запевай! – командует Сибирцев.
Над широким, вольным морем… —
начал запевала.
Вдали от родной стороны… —
подхватили дружные тяжелые голоса.
– Ффю-ють, фьют, фьют! —
залились присвистом в припеве, заложив пальцы в рот, молодые матросы.
Шли под звуки грозной, грустной и торжественной песни, похожей на гимн. Вступили в улицу.
Страдание, выраженное такой песней, ужасно, непереносимо! Дочь Ота вскрикнула, как раненая, ее черные огненные глаза увидели идущего впереди. Эбису, нежный и светлый, как бог, шагал со стальным мечом над головой и вдруг красиво вложил его в свои ножны. Она согнулась перед ним, как бы готовая служить, согнулась почтительно, покорно и с благодарностью, что он позволил ей смотреть на себя и так увидеть что-то новое, неведомое и пока еще неизвестное. Она превращается из высокой, торжественной красавицы в кимоно и камелиях в простую японку, от которой требуются лишь покорство и разжигающее сердце терпение.
Эбису все очень строгие, их лица холодны, глаза смотрят честно, не обращают никакого внимания на женщин, эбису думают только о военном долге и своем государе.
– Вон Путятин… Путятин… – сказал Иосида. Перед адмиралом несли знамя. Все офицеры в эполетах с золотыми кистями. Один эбису был необыкновенным, никогда не виданным человеком. Что-то бесподобное и совершенно удивительное и безобразное. Офицер тоже в золоте на плечах и в золотых пуговицах, но очень высокого роста, напоминает вышки в городе Эдо… Он с белыми глазами, идет в свите Путятина, как взрослый среди детей. Замечен шаман эбису в