Так что не забывай меня информировать.
– Обязательно, – пообещала женщина.
Номер телефона, указанный в деле Холли, уже давно не работал. Йен искала, используя как настоящее имя Холли, так и различные комбинации этого имени с уличными кличками и прозвищами, но так ничего и не добилась. Она была готова подождать, обсудить этот случай с другими работниками и завтра вернуться к нему, может быть, зайти с другой стороны, но Кэрри не терпелось, и Йен согласилась поехать с ней по последнему известному адресу Холли.
Санчес не только дал им двухчасовую «увольнительную», но и предложил воспользоваться офисным транспортом, чем потряс женщин до глубины души. Кэрри быстренько сбегала в туалет, пока Йен распечатывала маршрут до места назначения, и они отправились сразу же, как только договорились с коллегами, что те возьмут на себя самые срочные звонки.
Йен села за руль. От их офиса до того места, куда они направлялись, было около двадцати минут езды, и их путь проходил по самым неблагополучным районам города – Кэрри благодарила Бога, что она едет не одна, а с коллегой. Даже проработав в службе пять лет, она не любила посещать такие районы одна.
А этот район был очень неблагополучным.
Она знала это еще до того, как они выехали из офиса, – и вскоре получила подтверждение, когда две полицейские машины промчались мимо них в нескольких кварталах от последнего известного адреса Холли. Они ехали с включенными сиренами и проблесковыми маячками. Обе с визгом тормозов остановились как вкопанные посередине улицы, и из них выскочили полицейские с оружием в руках.
Йен быстро свернула на другую улицу.
– Может, лучше вернемся? – предложила она. – А сюда мы можем приехать и завтра.
Предложение было вполне логичным. Да и какую роль может сыграть один день в бесконечном течении времени? Тем не менее Кэрри ощущала очень сильную, почти непреодолимую потребность двигаться вперед.
– Как близко мы от дома Холли?
– Осталось два-три квартала.
– Достаточно далеко. Мы же можем подъехать с другой улицы или с тыла и держаться подальше от этой улицы?
– Но нет никакой гарантии, что она все еще там живет. Или что окажется дома.
Кэрри молча подняла таблоид с фотографией.
– Хорошо, ты права, – вздохнула Йен, – мне ведь тоже хочется узнать.
Они припарковались у трехэтажного многоквартирного дома, рядом с граффити, которое походило на список кличек местных бандюков: Коротышка, Здоровяк, Папаша, Купидон… На тротуаре рядом со стеной дома в позе зародыша лежал тощий афроамериканец, и только по подергиванию его ног можно было понять, что он еще жив. Издалека доносились звуки полицейских сирен, а чуть ближе – пистолетных выстрелов.
Прежде чем открыть дверь машины, Йен потянулась к своей сумочке.
– У тебя с собой перцовый баллончик?
Кэрри кивнула.
– Тогда вылезаем.
Йен заперла машину, и вооруженные таким образом