взирал на танцевавших перед ним женщин в разноцветных шальвар-камисах. Прямо одалиски из «Тысячи и одной ночи». В роли одалисок выступали жены четырех дежурных комендантов.
Конечно, профессионализма им не хватало, извивались они не вполне натурально и не всегда ритмично вихляли бедрами. Однако владыка, мир, эмир, падишах или паша, называйте его как угодно, наслаждался своим гаремом и едва ли захотел бы променять этих любительниц на опытных танцовщиц. Возможно, его привлекала полнота власти над маленьким коллективом, и пусть формы комендантш не были безупречными, они определенно волновали Бахыта Бахытовича. Его взор туманился, а сальные губы причмокивали.
Офицера безопасности возбуждал не только танец. Приятна была и юмористическая песенка «Если б я был султан» из фильма «Кавказская пленница», которую старательно исполняли дамы. Вполне уместная по содержанию.
Ксан догадался, что все это сценическое действо – репетиция номера художественной самодеятельности к вечеру, посвященному Дню защитника Отечества, который в посольстве собирались отпраздновать в скором времени. Он не нашел ничего лучшего, кроме как прервать творческий процесс и с усмешкой произнести:
– Поднимаете боевой дух? Растете над собой? Патриотично и сексуально! Завидное сочетание.
Вздрогнув от бесцеремонного вмешательства, женщины остановились. Лица их выразили неудовольствие от вторжения человека, настроенного явно недружелюбно. Одна из «одалисок» агрессивно вздернула подбородок и смело двинулась навстречу Ксану.
– Приберегите свои комментарии для более подходящего случая. Мы занимаемся своим делом, чего и вам желаем.
Это была тридцатилетняя Настя Караваева, жена ночного возмутителя спокойствия. Полупрозрачная ткань обтягивала ее полную грудь, которую Настя агрессивно выпячивала, чтобы ловить на себе жадные взгляды мужчин. Ее благоверный не возражал, начальник тоже.
– Ладно, – не стал спорить Ксан. – Только шепну пару слов вашему повелителю.
Талдашев отставил чашку, нехотя взглянул на Ксана. Но не встал и Ксана не пригласил сесть – намек на то, что к продолжительной беседе падишах не расположен. Что ж, Ксан без приглашения расположился на одной из подушек.
– Ночью произошел досадный инцидент, о котором я буду вынужден поставить в известность руководство. Один из ваших сотрудников в пьяном виде вломился в соседнее посольство. Другой напился до такой степени, что заснул на рабочем месте. Их начальник не отвечал на звонки.
Талдашев сохранял невозмутимость.
– Что за фантазии? Уверяю, вас неверно информировали. И никому докладывать вам не придется. Владимир Караваев своевременно поставил меня в известность о происшедшем, я уже доложил послу. Если бы вы вовремя приходили на работу, то смогли бы ознакомиться с моей служебной запиской. Впрочем, еще не поздно… Конечно, необходимо сделать выводы, и не сомневайтесь – они будут сделаны.
Бахыт Бахытович мотнул