Александр Чагай

Каро-Кари


Скачать книгу

читал депешу.

      – «Расширение сотрудничества с целью роста взаимопонимания, религиозной терпимости, цивилизационного взаимопроникновения и с учетом установки на расширение внешних связей субъектов Федерации», – процитировал Ксан.

      – Хорошая у тебя память.

      – Мы такую белиберду каждый день читаем, невольно откладывается.

      – А если откладывается, то должен понимать. Указание центра – есть указание центра.

      – Да центр давно у Горгуева в заложниках! В Москве боятся, что в Чечне снова заваруха начнется. Горгуев – диктатор, зато порядок поддерживает. Деньги ему нужны, конечно, но сотрудничество с Пакистаном денег не принесет. И какое это может быть сотрудничество? Кроме остатков нефти у Чечни ничего нет. А эти остатки как доставлять? В канистрах горными тропами?

      – Это политически вредное высказывание, – прищурился Алексей Семенович. – Проекты по развитию местной энергетической отрасли при содействии Чечни рассматриваются? Рассматриваются. Нефтяники из Грозного приезжали? Приезжали. Мы даже чеченским почетным консулом обзавелись…

      – Он такой же консул, как я – мулла, – буркнул Ксан.

      – Ему нравится. Ты ведь сам этим занимался. Знаешь ведь, что Идрис и его супруга нам нужны.

      Идрис Дуррани входил в первую сотню пакистанских предпринимателей. Чечня и Россия не играли особенной роли в его бизнес-планах, главное было «титуловаться» консулом, да еще почетным. А какой страны – не имело большого значения. Конечно, с российскими дипломатами и сотрудниками торгпредства, с которыми Идрис частенько встречался, он постоянно обсуждал перспективы двустороннего взаимодействия, что давало обильную пищу для телеграмм в центр. Но и только. Старых и Харцева это не смущало. О контактах с Дуррани докладывалось как о конкретном доказательстве выполнения поручения «по чеченцам». К тому же он был ценным источником информации.

      – Официально Дуррани – представитель Чеченской республики по торговым и экономическим вопросам. Но слово «представитель» здесь не котируется, а «почетный консул» – даже очень. Пусть им и остается. Хуже не будет, или у тебя другое мнение?

      – Сами знаете, что нет, – нехотя признал Ксан. – Жаль только, что торговать нечем. У Горгуева мания величия. Захотелось международного признания. У других субъектов Федерации есть свои представители в разных странах, почему Чечне нельзя? Вот он и поназначал их. Кого-то из Чечни направил, кого-то из местных взял. Служба не пыльная. И выгодная. Тут многие готовы приплатить, чтобы почетным консулом заделаться. А Идрису эта должность задарма досталась. Он щеки надувает, на воротах табличку повесил – почетный консул Чечни в Пакистане, не у Пронькиных! Делегации ездят, приемы устраиваются, статус у человека какой! На кривой козе не подъедешь.

      – Ну, а почему бы и нет? – резидент осадил распалившегося Ксана. – Есть же в Исламабаде почетный консул Литвы, тоже из местных. Хотя торговые связи с этой страной не поддерживаются, и литовская диаспора