двумя. А хриплый рог все гудит и гудит. Значит, там, наверху, есть еще и четвертый. А может быть, и пятый тоже, и, возможно, шестой… Итиро успел левой рукой сорвать с пояса кекецу-соге, но размотать веревку, привязанную к рукояти кинжала-крюка, ему не дали. Два противника бросились на него одновременно.
Вражеский клинок, ударивший справа, Итиро с силой отбил своим сикоми-дзуэ, заставив одного идзина отшатнуться к стене. Лезвие второго меча, рубившего слева, Итиро поймал в зазор между прямым кинжальным клинком и загнутым клювом кекецу-соге. Он отвел чужое оружие в сторону, резко крутанул крюк-кинжал, выворачивая и меч, и державшую его кисть.
Идзин вскрикнул от боли, выронил клинок и, обезоруженный, отступил назад, но его соратник атаковал снова. Мечник рубил сплеча, целя в голову. На этот раз Итиро лишь заслонился сикоми-дзуэ и, удержав над собой правую руку противника, нанес под нее, прямо в открывшийся бок, сильный колющий удар.
Узкий прямой обоюдоострый клинок кекецу пропорол кольчужную сеть и глубоко – по самый изгиб крюка – вошел в правое подреберье идзина. Тот охнул, переломился в поясе, грохнулся на колени. Прежде чем его тело распласталось по полу, Итиро дважды достал второго противника, попытавшегося поднять меч. Первый удар отсек тянущуюся к оружию руку. Второй – голову.
Увы, эта победа мало что дала Итиро: напротив него уже стоял спустившийся с лестницы щитоносец. Этот идзин нападать не спешил. Пригнувшись и прикрывшись щитом, он выжидал.
Из-под щита виднелись ноги в стальных створчатых поножах, а над окованной верхней кромкой щита торчали только островерхий шлем с кольчужным назатыльником и занесенный для удара клинок. Идзин тянул время. Он мог себе это позволить: время сейчас было на его стороне.
А рог наверху призывно ревет не умолкая. А снизу наверняка уже спешит подмога. А проклятый идзин ждёт, когда Итиро запаникует и подставится под удар. Или когда попятится к винтовой лестнице, плохо приспособленной для спуска спиной вперед. Ладно, пусть ждет.
Итиро отступил на пару шагов, разматывая веревочный хвост кекецу-соге. Не оглядываясь, сунул меч в заспинные ножны и перехватил кинжал-крюк двумя руками. Правой взялся за рукоять под железным клювом. Левой – за веревку, отмеряя ровно столько, сколько сейчас ему было нужно.
Наверное, щитоносец почуял опасность. Идзин прикрыл щитом ноги, сам пригнулся ниже. Но разве это поможет?!
Итиро взмахнул рукой.
Бросок. Кекецу-соге летит в идзинский шлем. Вернее – чуть выше шлема. Поворачивается в воздухе более тяжелой частью – крюком – вниз…
Идзин, по всей видимости, принимает оружие Итиро за большой метательный нож, машинально прячет голову за щитом. И, как только крюкастый кинжал пролетает мимо, снова поднимает ее.
Кекецу же, остановленный веревкой в полете, резко падает вниз. Правильно падает – перехлестывая и через щит, и через шлем. А в следующий миг Итиро что есть сил дергает веревочный хвост на себя и вверх.
И задуманное – исполняется. Рванувшись назад,