Голова мучительно болела, губы пересохли. Опыт показывал, что Ксю подхватила грипп, если не чего похуже.
В комнату заглянула мама.
– Ксюш, ты все еще в постели? Тебе что – плохо?
– Да… плохо…
Мама присела на кровать и коснулась губами лба дочери.
– Господи, да ты вся горишь! – воскликнула она. – Подожди, я сейчас таблетку принесу.
– Я завтра не пойду в школу, – сказала Ксю, глотая таблетку и запивая водой. – Сегодня уроки не смогу сделать. А если завтра будет плохо, поеду в поликлинику.
– Хорошо, – согласилась мама. – Если что – зови.
Она вышла. Ксюша выпрямилась под одеялом, обхватила рукой подушку и закрыла глаза. Как хорошо, что никуда не надо торопиться!
Следующие две недели Ксю провела на больничном. Была дома, читала, смотрела телевизор, слушала музыку, но больше всего сидела на подоконнике в кладовке, бездумно глядя в небо.
Вообще, кладовкой называлась обычная комната, раньше в ней жила мама. А потом в эту комнату стали сбрасывать ненужную лишнюю мебель, старую одежду, книги. Так она превращалась в кладовку. А еще эту кладовку использовали для глажения белья.
Вот в этой кладовке Ксю просиживала целые часы, забравшись на подоконник с ногами. На коленях у нее лежал дневник, но девушка туда практически не заглядывала. Она наблюдала из-за стекла за переменами в природе, которые происходят каждый год с наступлением весны. Была уже вторая половина февраля, и эта самая весна неукоснительно приближалась. Но то ли потому, что Ксю почти не выходила на улицу, то ли потому, что у нее абсолютно не было весеннего настроения, Ксюша почти не радовалась наступлению своего любимого времени года. Хотя из-за окна весна почти не была заметна – солнышко не появлялось, а то, что снега не было, ничего толком не говорило. Снега этого, можно сказать, всю зиму не было, так что его отсутствие нельзя назвать прямым признаком весны.
Первого марта доктор закрыла Ксюшин больничный, и второго девушка пошла в школу.
Ее удивительно тепло приняли в классе – будто за время болезни Ксюша стала стеклянной и могла разбиться от неосторожного обращения. Хотя все знали, что ничем серьезным Ксю не болела. Просто за время Ксюшиного отсутствия по девятым классам разбросали анкеты, целью которых было установить, куда ребята собираются идти в следующем учебном году. И выяснилось, что добрая половина «гэшек» разбредается кто куда. Потому ученики, предчувствуя скорое расставание, стали намного лучше относиться к учителям и друг другу.
Ксюша первым делом пересела от Оли к Марине, не желая лишний раз пересекаться с предательницей. Одноклассники недоумевали по поводу этого, ведь все знали, Ксюшу с Олей больше четырех лет невозможно было водой разлить. А теперь вдруг такое! Но ни Ксюша, ни Оля не давали комментариев, просто не разговаривали. Вернее, Ксюша не разговаривала – Оля же предпринимала попытки помириться не раз, но все они натыкались на подчеркнутую холодность Ксю.