Ей же служила оружием гибкая сверкающая рапира, которой она орудовала со смертоносной быстротой.
Трое мужчин, все неважные фехтовальщики, только мешали друг другу, но девушка явно теряла силы.
Рек знал, что это люди Рейнарда, и клял себя за любопытство. Один из них вскрикнул – рапира пронзила ему руку.
– Получи-ка, жук навозный! – крикнула девушка.
Рек улыбнулся. Не красотка, но дерется здорово.
Он наложил на лук стрелу и стал ждать нужного мгновения. Девушка увернулась от опасного удара и воткнула шпагу в глаз разбойника. Тот с воплем отскочил, а за ним попятились и двое других. Они разошлись, собравшись атаковать девушку с обоих флангов. Как раз этого она и боялась – теперь ей не оставалось ничего, кроме бегства. Она переводила взгляд с одного врага на другого. Сейчас она схватится с высоким, забыв на время о другом, – лишь бы его первый выпад не оказался смертельным. Если повезет, она сможет захватить с собой обоих.
Высокий зашел слева, его товарищ – справа. В этот миг Рек выстрелил высокому в спину, но стрела вонзилась в левую икру. Рек поспешно наложил вторую стрелу – между тем разбойник оглянулся, увидел нового противника и заковылял к нему, испуская злобные вопли.
Рек отвел тетиву так, что она коснулась его щеки, напряг левую руку и отпустил стрелу.
Этот выстрел оказался удачнее. Рек целил в грудь, самую широкую мишень, однако стрела пробила разбойнику лоб, и он рухнул на спину, орошая кровью снег.
– Не слишком-то вы торопились, – холодно сказала девушка, переступая через третьего разбойника и вытирая тонкий клинок о его рубашку.
Рек отвел глаза от человека, которого убил.
– Я спас вам жизнь, – сказал он, сдерживая гнев.
Она была высокая и сильная – почти как мужчина, с длинными, неприбранными волосами мышиного цвета, с голубыми, глубоко посаженными глазами под густыми темными бровями, признаком неровного нрава. Фигуру ее скрывала кольчуга из стали-серебрянки с бронзовыми плечевыми накладками, на ногах красовались бесформенные вязаные гетры зеленого цвета, пристегнутые ремешками у бедер.
– Ну, чего глаза пялишь? – осведомилась она. – Женщин никогда не видал?
– Вот вы и ответили на свой первый вопрос.
– Что?
– Вы ведь женщина.
– Надо же, как остроумно! – Она взяла из-под дерева овчинный полушубок, стряхнула снег и надела на себя. По мнению Река, это ее не украсило.
– Они напали на меня. Убили моего коня, ублюдки! А твоя лошадь где?
– Ваша благодарность чересчур горяча, она меня смущает, – огрызнулся Рек. – А ведь это – люди Рейнарда.
– Да ну? Он что, твой приятель?
– Не совсем. Но если б узнал, что я сделал, он поджарил бы мои глаза на костре и подал бы мне их на закуску.
– Ладно, ладно, ни слова более. Я тебе бесконечно благодарна. Так где твоя лошадь?
Рек, гневно скрипнув зубами, выдернул из мертвого разбойника свои стрелы и вытер их о полушубок убитого. Потом старательно обыскал всех троих, обнаружив семь серебряных монет и