странно, не имея к нему никакого интереса.
– Посмотри.
– Зачем?
– Мне некогда. Просто посмотри и всё, – настаивал он.
Я ослабил завязку мешочка и высыпал на ладонь несколько блестящих камешков. И куда их теперь? Простые камушки, а столько стоят. Фактически это те же деньги, если бы можно было ими оплачивать покупки. Правда, в продуктовом магазине неудобно – сдачи не наберёшь, а так… вполне хорошая валюта. Твёрдая в прямом и переносном смысле. Из них бы резаки добрые делать, а из-за них людей убивают.
– Посмотрел, – я сделал паузу. – Но почему бриллианты? При чём здесь бриллианты? Ты ведь говорил о деньгах.
– О деньгах, – с каким-то сожалением протянул Нестеров. – Видимо, этим долбаным чуркам не удалось договориться с их «хавалой» о залоге, – засмеялся он невесело, – поэтому, видно, напрямую брилики сюда и припёрли, чтобы за оружие рассчитаться, а скорее всего – эти камешки здесь уже и были, видно их вместо валюты решили использовать. Пусть полежат у тебя. Надеюсь, не откажешь? Спрячь получше. Возьми себе несколько камней, так сказать – плата за хранение, – по поводу платы он, конечно же, шутил, – остальное как-нибудь заберу. Здесь останется сверх моего долга и лечения Монастырёвской матери. Если не вернусь, сам распорядись, как сможешь.
– Дима…
– Помолчи. Всякое может быть. Мне две пули в бок зарядили. Придётся в больничку обратиться, чтобы выжить, а там… будущее предугадать сложно. Может ещё и в больничке грохнут.
Я напряжённо смотрел на него.
– Что бриллианты у тебя, они, естественно, не узнают, – он уже не пытался скрывать боль; лоб его покрылся испариной.
– Не сомневаюсь, – ответил я, действительно ничуть не сомневаясь в этом. Орденоносец, прошедший погранслужбу и воевавший в горячих точках, побывавший в невероятно сложных переделках, стреляный и битый, он бы ни за что, ни при каких обстоятельствах не раскололся. Его уже один раз пытали какие-то ублюдки, потом из их задниц, у каждого по очереди, вытаскивали очень горячие паяльники. И где он их столько взял, этих паяльников?
– Ну… а если что… только про мать Джона не забудь. Помоги. Там уж сколько протянет старушка, но долг за Джона выполнить надо.
Я молчал. Конечно, помогу. Только куда с этими бриллиантами?
– Ладно, я пошёл, – Дима встал, осторожно откинул полу куртки; на боку его, сквозь рубашку, выступило обильное пятно крови.
– Пока, – улыбнулся он на прощание. – Юле ничего не говори.
– Пока, – закрыл я за ним дверь и стал набирать «02».
– Ушёл? – спросила Юля.
– Ушёл, – подтвердил я очевидное. – Юля, у нас машину угнали. Дима говорит, не увидел её у нас под окнами. Точно, – смотрю – нет. Я звоню в милицию.
– Нашего «Мустанга» угнали? – без удивления в голосе спросила Юля. – А на чём ты сегодня на почту ездил договор отправлять?
– Копию я отправил по интернету, а оригинал договора экспресс-почтой, за счёт получателя.