Всё ископаемые делят. Нефть, говорят. Как бы войны не было…
– Да уж, – вздохнул я, – только войны им и не хватало. И ведь пожалеют потом. Мы вот после одной-то никак отойти не можем.
– И то верно, – Марко со скрипом провернул ключ – поговорим о чём-нибудь мирном. Госпожа Эрика, я так думаю, отправилась на юг?
Я фыркнул.
– И с чего все вдруг решили, что она отправляется на юг?
Марко развёл руками.
– Она просила выписать ей несколько итальянских фраз, и я подумал, что она собралась на юг. Тем более такая погода…
– Эрика поехала к родителям, – пробурчал я, – и с чего ей вдруг понадобились итальянские фразы? Вот можете мне сказать, с кем она будет говорить на итальянском в Калифорнии?
Консьерж лишь снова развёл руками.
– К тому же я и сам говорю по-итальянски. Могла бы и меня попросить… – добавил я.
Марко убрал ключ и вытер руки ветошью.
– Всё. Теперь не будет подтекать.
Я посмотрел на кран.
– Спасибо. Может всё-таки чаю?
– Да не за что, – Марко расплылся в широкой улыбке, – мне ещё надо на третьем этаже проводку заменить, а то такая сырость. Боюсь замыкание может быть.
Закрыв за ним дверь, я подошёл к окну, и с тоской поглядел через стекло. Нескончаемый дождь превратил лежавший там мир в унылую серую муть.
– Так. Надо заняться делом!
Я обернулся и посмотрел на письменный стол. Рядом с видавшей виды пишущей машинкой покоилась так и не дописанная мною статья для «Археографического альманаха». Бодро направившись к столу, я несколько раз перелистал стопку бумаг, и отложил их в сторону. Вдохновения не было. Похоже у музы истории Клио явно имелись сегодня более важные дела, нежели посещение моей скромной персоны. Я отложил черновики статьи и прошёлся по кабинету. Из головы не выходили слова Марко.
Нет, ну в самом деле, зачем ей импровизированный итальянский разговорник в Калифорнии? Может мне кто-нибудь это объяснить?
Ответа не было. Немного побродив, я пришёл к выводу, что при следующей встрече с Марко надо будет поговорить с ним про вопросы квартирного отопления, накинул шерстяную кофту и устроился за клавиатурой старенькой машинки. Купленная по случаю и кое-как отремонтированная, она знавала и лучшие времена. Но увы, они остались далеко в прошлом – а теперь клавиши её постоянно западали, спутываясь лапками, а шрифт не всегда был разборчивым, что очень нервировало редакторов научных журналов. Тем не менее, она служила мне верой и правдой уже несколько лет, и все предложения Эрики всё ж таки напрячься и накопить на новую, пока оставались безответными. Я слишком привык к этой скрипучей и заикающейся, но хорошо знакомой машинке будто к старому другу и помощнику. Я даже украдкой подмигнул старой латунной надписи «Вагнер и Ундервуд» … Пальцы, ощутив под собой металл клавиш, забегали сами собой и я на какое-то время позабыл об итальянском разговорнике.
К реальности меня