рад приветствовать вас, достопочтенный гуру «Ихтипода». – Почти пропел образец.
– Что за чушь? Ты видно ошибся адресом, дурик. – Сказал Андрей и сделал попытку закрыть дверь.
– Нет. Стойте. Возьмите. На вас нам указали звёзды, Андрей Варфоломеев. – Затараторил «образец».
– Какого чёрта? Откуда ты знаешь моё имя, извращенец хренов. – Андрей грубил, но с подобным экземпляром он и не собирался по другому.
– Звёзды сказали.
– Какие ещё звёзды, придурок. Давай, вали отсюда, пидор, пока ментов не вызвал по твою гребаную душу.
– Возьмите хотя бы это, на тот случай, если вдруг передумаете. – Прошелестело существо, протягивая какую-то бумажку.
– Ладно. Только чтоб больше я тебя тут близко не видел, уродец. Прощай. – Андрей захлопнул дверь.
Он вернулся в комнату и сел в кресло. В руке Андрей ещё держал бумажку. Он поднял её к глазам – ксерокопия какой-то листовки. Андрей взглянул на часы, пара минут у него ещё есть, можно себя развлечь «познавательным чтением».
«Ихтипод приветствует тебя. Он ждёт тебя. Он любит тебя. Он не презирает тебя, иди к нему. Мы будем вместе». Ниже фотография подозрительно знакомого человека, под ней надпись: «Наш великий и неповторимый гуру Николай Гробсконоскинов наставит вас на путь истинный». Ниже красовался какой-то непонятный значок и ещё одна надпись: «Приходи к нам, и ты не ошибешься». Далее шёл адрес и телефон.
Николай Гробсконоскинов, это имя Андрей не забыл. Конечно, он знал этого человека, правда, недолго. Николай, он же «Гроб», «Жир», «Конфетти» и ещё множество эпитетов, учился в одном классе с Андреем без малого год. Андрей прекрасно помнил, как тот первый раз появился у них. Учительница ввела в класс невысокого, очень толстого паренька в дешевом ситцевом костюме. Он был красным, как варёный рак, а в руках сжимал уродливый ранец с облупленным портретом Микки-Мауса. Вроде бы был седьмой класс. Учительница назвала его фамилию, все ученики тихонько захихикали, а «Гроб» покраснел ещё сильнее. Учительница шикнула на учеников и попросила новенького занять своё место. Не раздумывая, он прошёл к последней парте возле окна и сел там. Сидел он там один весь год, и весь год на него сыпались насмешки разной «степени тяжести». От банального приклеивания записок на спину и подлых подножек до сжигания учебников и даже избивания, причём довольно сильного, на переменах. Андрей вполне активно участвовал во всём этом, не отставая от остальных. Как уже было сказано, продержался толстячок недолго – год. Потом исчез. Никто не знает куда, никто с ним не общался. Долго класс не горевал, если и горевал вообще, о Коле забыли, как о зажившей царапине. Лишь изредка кто-нибудь шутил по его поводу, все ржали, вспоминая былое – и всё.
– Что ж, – решил Андрей. – Придётся навестить завтра этих отщепенцев, не пропадать же приколу. Наверняка там все такие же уроды, как и «Жир». Секта «Оскорблённых», хе-хе.
Вечером того же дня, на пляже, Андрей рассказал обо всём друзьям. Двое из них,