напишу ему!
– Пиши… Маме отдашь. Она завтра опять поедет. Опять попытается лекарства пропихнуть. Говорит, ей пропустить работу придётся. Как бы не выгнали. А она ведь теперь одна будет деньги зарабатывать…
Мы молчим. Я не осмеливаюсь возмущаться про деньги. Они ведь все правы – никуда без них.
– Ир… А адвокат что говорит? Отпустят его?
– Этого никто не знает.
– Но надежда есть?
– Надежда есть…
Мы опять молчим. Вдруг Ира порывисто вздыхает и обнимает меня. Я сразу вспоминаю себя и её на этой кровати, прыгающими под музыку. Да, это всё-таки был Джо Дассен.
Я вижу в оконном стекле Костю. Он возникает на пороге.
За окном темно, а в прихожей яркий свет, Костя хорошо отражается.
Смотрит на нас. И тихонько уходит.
Ночью
А ночью я лежала и думала о том, что Ирка всё-таки может обсудить всё с Костей. Бабушка – с дедушкой. У меня есть мама. Но я боюсь её расстроить. Она иногда все слова шиворот-навыворот понимает, а говорить цифрами я пока не научилась.
Нужен мне человек «моего калибра» (папино словечко). Вот Андрюша – моего.
Жаль, что всё кончилось.
Я лежала, смотрела на звёзды, которые приклеивали к потолку ещё мы с Иркой (у половины отклеились уголки), слушала, как у соседей внизу безнадёжно кричит ребёнок, и вспоминала, как всё получилось с Андрюшей.
Глава 6
Андрюша
Андрюша ниже меня на голову. У него странные карие глаза, они постоянно слезятся, словно он хочет заплакать. Волосы у него тёмные, на них видна перхоть. Он вообще такой… Неопрятный. Рубашка всегда мятая, грязь под ногтями, ботинки грязные даже в сухую погоду. Тетради и книги у него замусоленные, рюкзак в бурых пятнах.
Хотя я не знаю, может быть, вблизи все мальчишки такие. Я их, если честно, не разглядывала. Только Андрюшу, да и то не по своей воле.
Наша дружба (хотя я бы таких громких слов про наши отношения не произносила) началась со смешка.
Был диктант. И прозвучала какая-то длинная фраза про степь. А Андрюша сидит за моей спиной, на второй парте. И он шёпотом сказал: «А степь через “а” или через “у”?». Так, никому, он один сидит. Я не удержалась и хихикнула. Хотя я обычно строю из себя немую и вообще на шутки одноклассников (тупые на редкость) не реагирую.
А после уроков я, как обычно, отправилась в туалет. Я там пересиживаю то время, пока одноклассники одеваются внизу. Терпеть не могу, когда девчонки долго и манерно застёгивают ботинки, вздыхают, что поцарапали на этой дебильной физре маникюр, а парни ржут и стреляют сигареты друг у друга, а потом все вместе договариваются пойти поиграть в автоматы или зайти к кому-то на «кинцо да музончик».
Я наблюдаю за школьным двором из окна туалета. Когда все расходятся, я спускаюсь.
На этот раз в раздевалке остался Андрюша. Он запихивал в рюкзак пакет со сменкой, пакет не влезал. Тогда Андрюша выложил учебники и затолкал пакет, но теперь не влезали учебники. Я собиралась пройти мимо, как вдруг увидела, что в результате всех махинаций у него из рюкзака что-то выпало. Что-то белое, маленькое и твёрдое.