Толстого, Ася в одноименной повести Тургенева, Неточка Незванова у Достоевского, Настенька из его же «Белых ночей». Образ страдающего ребенка – сироты постепенно проникает и в детскую литературу (вернее, в литературу о детях, которая позднее становится детским чтением). И по – прежнему этот образ остается трагическим, сироту чаще всего подстерегают страдания, избавить от которых может только смерть, как в рассказе Достоевского «Мальчик у Христа на елке» (1876).
Бен Хеллман, автор объемной монографии, посвященной русской литературе «от Ромула до наших дней», а точнее с шестнадцатого века и до начала века двадцать первого, упоминает, вероятно, самую первую историю о сиротах, написанную для детей по – русски, пьесу Андрея Болотова «Несчастные сироты» (1781). Злодей – опекун, которого так и зовут, Злосердов, хочет украсть наследство, принадлежащее двум сиротам. С развитием детской литературы в России количество литературных сирот все возрастает; Владимир Львов, написавший «Красное яичко для детей» (1831), «Серый армяк, или Исполненное обещание» (1836) и другие произведения, оставался весьма популярным до конца девятнадцатого века[161].
Ближе к концу девятнадцатого века сирот в книгах становится еще больше. В повести «Дети подземелья» (1885)[162] Владимира Короленко даже сам рассказчик – сирота, оставшийся без матери; отец его так занят своим горем, что не обращает на мальчика никакого внимания. Живущие в страшной бедности Вася с Марусей тоже дети без матери. «Эта история странной дружбы обеспеченного мальчика, обойденного любовью отца, с бедными и обездоленными детьми развивает тему сострадания, но объектом этих чувств служит как богатый, но лишенный внимания и заботы мальчик, так и его новые друзья»[163]. Маленькая Маруся умирает, но смерть девочки производит столь сильное впечатление на окружающих, что и они становятся лучше и чище, примиряются друг с другом. Итак, в русском варианте преображение окружающего мира тоже возможно, но, в отличие от случая, например, Поллианны, для него совершенно необходима жертвенная смерть героя/героини.
«Гуттаперчевый мальчик» (1883) Дмитрия Григоровича тоже оканчивается смертью Пети, маленького гимнаста, обреченного на гибель с рождения. Но как бы ни была тяжела и безысходна жизнь сироты, в любой детской книжке, в которой встречается осиротевший ребенок, находится и тот (та), кто хочет ему помочь. Всегда ли это удается – другой вопрос. Иногда остается только сочувственно рыдать; восьмилетняя Верочка, например, ничего, конечно, не может сделать для маленького циркача. Зло уже совершилось, его не предотвратить, не обернуть вспять. Но в людях глубоко заложено желание помочь беспомощному существу, и в детской литературе, к счастью, желание помочь «засчитывается» наравне с самой помощью. Другой ребенок – гимнаст, герой «Белого пуделя» (1903) Александра Куприна, немного счастливее. Хоть и ему живется трудно, все же что – то удается – хотя бы освободить собаку, отнятую по капризу богатого мальчика. Страдает и маленький герой рассказа Леонида Андреева «Петька на даче» (1899), невероятно страшна