Когда рожок опустел, Рогожин мгновенно отделил его от автомата, перевернул и вставил новый, прикрепленный к пустому несколькими витками изоленты.
Вопли афганцев были почти не слышны за разрывами гранат и грохотом автоматных очередей. Пещеру Рогожин прозондировал выстрелом из подствольного гранатомета. Хранившиеся там боеприпасы сдетонировали. Для тех, кто находился внутри, это был конец. Скальные породы не выдержали. Своды дрогнули и обвалились, хороня под камнями остатки склада оружия и трупы моджахедов.
Рогожин подобрал почти целый переносной зенитный ракетный комплекс «блоупайп» – была повреждена лишь оптическая установка – и поспешил прочь от проклятого места, у подножия которого полегли его товарищи. Но перед тем, как уйти, он подложил под станину зенитки два «цинка» с патронами, прикрепил к ним «лимонку» и пропустил через ее кольцо шнур, найденный возле тлеющих, полуобгоревших трупов. Затем Рогожин отошел на безопасное расстояние и выдернул чеку.
– Все, товарищ лейтенант! Задание выполнено, – выдохнул он одновременно со взрывом.
Уже внизу Рогожин собрал бумаги убитых. Перед выходом на операцию ребята сдавали военные билеты, оставляя фотографии близких и любимых, письма из дома. Святой долго искал Балуева, зная, что тот всегда носит в нагрудном кармане фотографию жены и двух дочерей. Но лейтенанта нигде не было. В скалах ущелья Пандшер командир нашел свое последнее пристанище.
После этой операции потрепанный полк пополнили новобранцами, дали отдохнуть две недели и перебросили к самой границе с Пакистаном. Рогожин, получивший сержантские лычки да благодарность командования, от полка отстал. Уцелев в бою, он умудрился подхватить гепатит, напившись воды из казавшегося кристально чистым источника. Отлежав в госпитале положенный срок, он получил предписание вернуться в часть и продолжить выполнение интернационального долга.
Белел снежными шапками Гиндукуш, бросал песок в глаза порывистый ветер, прилетавший из пустынь Пуштунистана, заунывно кричали муллы из-под лазоревых куполов мечетей…
Ничего в Афганистане не изменилось. Правда, прибавилось сгоревшей техники в кюветах и стрелять стали даже там, где раньше было спокойно.
Глава 2
Берегитесь, вы все, которые желали бы стать Помпеями! Война – это волк, она может прийти и к вашей двери.
Добираться до полка Рогожину пришлось несколько дней: где подсаживаясь на броню попутных колонн, а по большей части – на «вертушках». Новый взводный, лейтенант Новиков, оказался бывалым воякой. Он оборвал на полуслове рапорт Рогожина о прибытии, жестом руки предложив садиться.
По дрожащим рукам и черным кругам под глазами было видно, как мучается лейтенант от страшной головной боли – обычного следствия тяжелой контузии и сильного сотрясения мозга. Лимонно-желтый цвет кожи говорил о лихорадке, которую взводный, должно быть, подхватил в какой-нибудь низине, кишащей малярийными комарами.
Перекатывая